Воле Шойинка: Сильный род

Ифада радостно кивает.

Тогда найди себе палку.

Ифада, метнувшись в одну сторону, в другую, находит здоровенный сук и, крутя им над головой, начинает подступать к кукле.

Подожди. А ты ее мне не испортишь? Если она порвется, я тебя прогоню. Ну-ка, покажи, как ты ее будешь бить.

Ифада легонько ударяет куклу.

Можно и посильней. Только чтоб не в клочья. Нам ведь потом ее надо повесить. (Оглядывает Ифаду с головы до ног.) Что-то, я смотрю, ты не очень высокий… ты сможешь потом подвесить ее к дереву?

Ифада, радостно ухмыляясь, кивает.

Ты подвесишь ее к дереву, а я подожгу. (С неожиданной злобой.) Только не подумай, что она тебя вылечит — из-за того, что ты мне немного помогаешь. Она моя, и я одна и выздоровею — понял? (Дергает за веревку, чтобы проверить, не отвязалась ли кукла.) Ну? Чего слюни-то распустил? Пошли.

Девочка поворачивается и уходит, волоча за собой куклу. Ифада, сбитый с толку, некоторое время не двигается. Потом его лицо расплывается в широкой ухмылке, и он вприпрыжку бежит за девочкой, изо всех сил колотя куклу палкой. Вскоре слышится автомобильный гудок, и на сцену выскакивает Сунма. Гудок повторяется несколько раз. Выходит Эман.

Эман. Я иду в деревню. И не вернусь до ночи.

Сунма (безучастно). Понятно.

Эман (неуверенно). Скажи, чего ты от меня хочешь?

Сунма. Разве ты не слышал автобусный гудок?

Эман. Не слышал.

Сунма. Автобус вот-вот уйдет. А ведь ты обещал, что увезешь меня отсюда.

Эман. Ничего я не обещал. Ты пойдешь домой одна? Или мне надо тебя проводить?

Сунма. Ты даже не хочешь, чтоб я осталась?

Эман. Разве ты не должна сегодня быть дома?

Сунма. Я надеялась, что мы отпразднуем Новый год вместе — и не здесь.

Эман. Перестань ты себя растравлять!

Сунма. А ты перестань упрямиться, Эман. Перестань воображать, что ты здесь нужен.

Эман. Но я здесь нужен!

Сунма. Никому ты здесь не нужен. Пойми, ты растрачиваешь свою жизнь на людей, которые мечтают от тебя избавиться.

Эман. Сунма, опомнись, что ты плетешь?

Сунма. Неужели ты думаешь, что они тебе благодарны? Или мне? Да мы им только мешаем!

Эман. Им? Но ведь это же твой народ!

Сунма. Иногда мне кажется, что и я здесь чужая. Пойми, Эман, это дьявольское племя. От новорожденного ребенка до дряхлого старика. Они все заражены. А во мне этого нет.

Эман. Ты знала об этом, когда возвращалась?

Сунма. Ты меня упрекаешь? Я сделала, что могла.

Эман. Я ни в чем тебя не упрекаю. Но на меня не рассчитывай. Я просто не смогу тебе помочь, Сунма.

Сунма (умоляюще). Если бы я смогла отсюда уехать! Мне бы даже в голову не пришло вернуться.

Эман. Я не хочу этого слышать!

Сунма. Клянусь тебе, Эман! Мне не важно, что со мной случится потом. Но ты должен помочь мне вырваться отсюда. Одна я не могу… Неужели тебе трудно? Мы так напряженно работали весь год… мы можем себе позволить недельный отдых… всего несколько дней.

Эман. Я же говорил тебе.

Сунма (в отчаянье). Пару дней, Эман!

Эман. Да не хочу я уезжать.

Сунма (с неожиданной злостью). Так вот оно что! Ты тоже боишься.

Эман. Боюсь? Чего?

Сунма. Что не захочешь вернуться.

Эман (огорченно). Как ты можешь так думать, Сунма!

Сунма. Тогда почему бы тебе не отдохнуть? Если ты действительно в себе уверен, почему ты не хочешь доставить мне удовольствие? Почему бы нам не съездить в соседний город — хоть на пару дней? Чего ты боишься?

Эман. Сунма, поверь, мне просто не хочется. И мне не нужно ничего доказывать — ни себе, ни тебе. Я не хочу уезжать.

Сунма (спокойствие Эмана приводит ее в ярость). Ты боишься. Ты говорил мне о нашей миссии, обвинял меня в том, что я ее не понимаю, а свои мысли ты проверить боишься.

Эман. Ты ошибаешься. Я не чувствую себя миссионером. Но я обрел здесь покой и не хочу его потерять.

Сунма. Я тоже думала, что найду здесь покой. Но скажи, разве можно жить спокойно в таком жестоком и безжалостном мире? Эман, по крайней мере сегодня, в последний день уходящего года…

Эман. Нет. Оставим этот тяжкий разговор; и, по-моему, тебе лучше пойти домой.

Сунма. Сегодня самое время для перемен, Эман. Попробуем ощутить свежесть Нового года — в новом месте…

Эман. Ты напрасно себя растравляешь.

Сунма. Сегодня — только сегодня, Эман. Завтра мы вернемся — рано утром, если захочешь. Давай уедем всего на одну ночь, чтоб хоть этот год не обрушился на меня здесь. Ты не знаешь, как это для меня важно, Эман, но я расскажу тебе, все расскажу… в пути. Нам нельзя здесь оставаться сегодня вечером… Эман, умоляю — ради меня… Эман!