Джон Ронсон - Безумный спецназ

(Рокфеллеровская комиссия была создана после Уотергейтского скандала в целях расследования деятельности ЦРУ.)

Мужчине подсыпали наркотик на совещании с сотрудниками ЦРУ, на котором обсуждался проект применения психотропных веществ к ничего не подозревающим американским гражданам.

Данный индивидуум был поставлен в известность постфактум, через 20 минут после приема ЛСД, утверждает Комиссия. У него развились серьезные побочные эффекты, и он был перевезен в Нью-Йорк под эскортом ЦРУ для последующего психиатрического лечения. Несколько дней спустя он выпрыгнул из окна своего номера на десятом этаже и разбился насмерть.

Практика использования наркотиков на ничего не подозревающих людях длилась с 1953 по 1963 год, после чего о ней стало известно Генеральному инспектору ЦРУ, и, как следствие, эта программа была прекращена, сообщает Комиссия.

«А что, если это мой отец?» — подумал Эрик.

Газетный заголовок вводил в заблуждение. Статья мало чего «раскрывала» — даже имя жертвы не было указано.

«Уж не это ли произошло в „Глубоком ручье“? — размышлял Эрик. — Они подсыпали ему ЛСД? Да-да, наверняка речь идет о моем отце. А сколько еще ученых выпрыгнули из нью-йоркских окон в 1953-м?»

В целом американская общественность отреагировала на инцидент с Фрэнком Олсоном примерно в том же ключе, как и полвека спустя, когда стало известно о роли динозаврика Барни в пытках, которым подвергались иракские заключенные. Слово «ужас» здесь не годится. Народ озадаченно похмыкал, поудивлялся — и все. Кстати, в случае с Барни, как мне кажется, такой отклик был обусловлен сюрреалистическим, сбивающим с толку сочетанием темных шпионских секретов и поп-культуры.

«В глазах Америки это было сенсацией, — заметил Эрик, — но экзотической».

Олсонов пригласили в Белый дом, чтобы президент Форд смог принести им личные извинения («Он очень, очень сожалел», — сказал Эрик), и на фотоснимках, сделанных в тот день, можно видеть улыбающееся, завороженное семейство в интерьере Овального кабинета.

— А сейчас, когда вы смотрите на эти фотографии, — спросил я Эрика, — о чем они вам говорят?

— Они говорят о том, что Овальный кабинет обладает колоссальной способностью соблазнять, — ответил он, — как нам теперь известно благодаря Клинтону. Ты заходишь в святая святых — тот самый Овал — и оказываешься в каком-то поистине колдовском кругу, не можешь мыслить здраво. Это работает. В самом деле работает.

Покинув Белый дом после семнадцатиминутной беседы с президентом Фордом, Элис Олсон выступила с заявлением для прессы.

«Я считаю, — сказала она, — что следует особо подчеркнуть, что простая американская семья всегда может рассчитывать на общение с президентом Соединенных Штатов. Я считаю, что это огромное достоинство нашей страны».

— Мать прямо сама не своя была от этой встречи с Джералдом Фордом, — заметил Эрик. — Они вместе смеялись, шутили и так далее.

Президент обещал Олсонам полное раскрытие документов, и ЦРУ завалило семью ворохом подробностей, одна другой сногсшибательнее.

Итак, ЦРУ подсыпало ЛСД в апельсиновый ликер «Куантро» Фрэнка Олсона, когда тот находился в служебном пансионате «Глубокий ручей». Данный проект числился под кодовым названием «МК-УЛЬТРА» и, как они объяснили, осуществлялся потому, что ЦРУ хотело узнать, сможет ли профессиональный химик и ученый справиться с действием психотропного наркотика. А что, если у него от этого язык развяжется, и он начнет выдавать государственные тайны? С другой стороны, будет ли такая информация внятной и разборчивой? Нельзя ли использовать ЛСД в качестве «сыворотки правды» на допросах?

Имелась и другая причина. Позднее ЦРУ признало, что им очень понравились параноидальные триллеры вроде «Маньчжурского кандидата», а посему хотелось узнать, возможно ли на самом деле создавать «зомбированных» убийц с помощью ЛСД. Наркотический «приход» Фрэнка Олсона, однако, выдался неудачным, и, возможно, именно отсюда пошла легенда, что от ЛСД начинает казаться, будто ты умеешь летать, и вот почему, собственно, люди вываливаются из окон.

Социологи и политические сатирики немедленно пришпилили этим событиям ярлык «великой исторической иронии», и Эрик не раз повторял мне эти слова сквозь зубы, потому что не мог смириться с тем фактом, что смерть его отца явилась неким фрагментом какой-то там иронии.

«Великая историческая ирония, — говорил Эрик, — состоит как раз в том, что ЛСД начал свое шествие по Америке благодаря ЦРУ. Это было своего рода откровение, давшее начало новому уровню политического сознания. Они сами посеяли семена собственного позора, просветив общественность в таких вопросах. Очень благодатная тема, ставшая мотивом целой лавины книг».