Уильям Янг: Хижина

Они проникли в пещеру, и когда Томми окончательно поверил, что они нашли нужное место, он велел всем остановиться. Мак понял, почему это важно, и с некоторой неохотой согласился закрыть пещеру, чтобы сохранить все в целости. Они вернулись в Джозеф. Пока они ехали, Томми еще раз выслушал историю Мака, на этот раз с совершенно иным отношением. Он также воспользовался случаем научить друга, что ему следует говорить в полиции, — хотя у Мака было безупречное алиби, все равно его слова вызовут серьезные вопросы.

На следующий день эксперты слетелись к пещере, словно стервятники, вынимая останки Мисси и раскладывая по пакетам куски простыни вместе со всем, что смогли найти. Прошли считаные недели, а уже было собрано достаточно улик, чтобы выследить и арестовать убийцу божьих коровок. Основываясь на знаках, которые он оставил, чтобы самому найти пещеру, где спрятал Мисси, полиция вскоре сумела отыскать и извлечь тела остальных убитых им девочек.

Ну вот, теперь вы все знаете, во всяком случае, знаете ту историю, которая была рассказана мне. Я уверен, кое-кто из вас спросит, действительно ли все было так, как запомнил Макензи, или же от травмы и наркотических веществ у него просто помутилось в голове. Что касается Мака, он продолжает настаивать, что все чистая правда. Перемены в его жизни, говорит он, служат достаточным тому подтверждением. Великая Скорбь ушла, и он проживает почти каждый день с глубоким ощущением радости.

Наверное, стоит сказать несколько слов о том, как произошедшее повлияло на меня самого. Как я уже писал в предисловии, история Мака меня изменила. Едва ли остался хоть один аспект моей жизни, в особенности касающийся взаимоотношений с людьми, который не был бы глубоко затронут. Считаю ли я поведанное Маком правдой? Я хочу, чтобы все это оказалось правдой. Наверное, даже если в каком-то смысле эта история и не является правдой, она все равно правдива, ведь вы понимаете, что я имею в виду?

А что же Мак? Да, он человеческое существо, находящееся в процессе перемен, как и все мы. Только он приветствует перемены, тогда как я им сопротивляюсь. Я заметил, что он любит людей сильнее, быстро прощает и еще быстрее сам просит прощения. Случившиеся с ним перемены, словно расходящиеся по воде круги, затронули его взаимоотношения со всеми, кого он знает, и не для всех они прошли легко. Однако, должен сказать, вы не найдете другого такого же взрослого человека, который жил бы так же просто и радостно. Он каким-то образом превратился в ребенка. Или, если точнее, он стал тем ребенком, каким ему не позволяли стать раньше, живущим простой верой в чудеса. Он принимает даже самые темные стороны жизни как часть невероятно богатого и замысловатого узора на гобелене, мастерски выполненного невидимыми руками любви.

Пока я пишу эти строки, Мак выступает свидетелем на суде по делу Убийцы Божьих Коровок. Он надеялся лично встретиться с обвиняемым, но пока что не получил разрешения. Однако он твердо намерен добиться свидания с ним, даже если это случится спустя много времени после оглашения приговора.

Если вам выпадет шанс пообщаться с Маком, вы скоро поймете, что он надеется на новую революцию, на сей раз революцию любви и добра, которая в истинном свете покажет нам Иисуса и все, что он сделал для нас и продолжает делать в каждом, кто жаждет воссоединения и места, которое сможет назвать домом. Это не та революция, которая перевернет все с ног на голову, а если и перевернет, то сделает это так, как нам и не снилось. Действовать будут повседневные тихие силы умирания и служения, любви и смеха, простой нежности и невидимой доброты, потому что «если хоть что-нибудь важно, то важно все». И в один прекрасный день, когда это откроется, каждый из нас опустится на колени и признает властью Сарайю, что Иисус — Царь всего Творения, осиянный славой Папы.

И еще одно, последнее, замечание. Я убежден, что Мак и Нэн время от времени ездят к той хижине, чтобы просто побыть там вдвоем. И я не удивлюсь, если Мак выходит на старый причал, снимает ботинки и носки и, как вы догадываетесь, ставит ноги на воду, чтобы выяснить, не здесь ли… ну, вы меня понимаете…

Вилли

Элизабет Барретт Браунинг

Я принес трем своим друзьям камень. Кусок гранита, вырубленный в карьере моего жизненного опыта. Эти трое, Уэйн Джекобсен, Брэд Каммингс и Бобби Доунс, с величайшей добротой и деликатностью помогали мне обтесывать этот камень, пока мы не увидели скрывавшееся внутри его чудо.