Владислав Куликов - Совсем другая жизнь

Аллах акбар!

Нет бога, кроме Аллаха, и Мухаммед пророк его!!!

Сердце молодого командира переполнялось солнечной радостью. Однако вскоре он стал замечать, что не все так радужно, как хотелось бы ему видеть.

Афганские моджахеды вовсю предавались разврату и наркотикам. Об Аллахе вспоминали, только когда приходила финансовая помощь от шейхов из мусульманских стран. Бен Ладен думал, что его отряд встретят с энтузиазмом и сразу же бросят в бой. Но афганцы только поморщились и прозрачно намекнули, что лучше бы он просто приехал с деньгами. А потом и вовсе дали понять, что сейчас не до него…

«Это тыл, — утешал себя юноша. — Там, на передовой, — настоящие герои. А здесь — отбросы, которых полно на каждой войне. Те, кто воюет там, в отрогах Гиндукуша, не знают, что меня держат здесь, не пускают к ним на помощь, — думал он. — Там кипит настоящая жизнь, а здесь — накипь».

Он маялся от безделья в Пешаваре. Бойцы, которым он платил из своего кармана, были вполне довольны жизнью и не рвались в Афган. Усама не понимал этого: вы пришли не гашиш курить, а защищать веру! Но терпел, что оставалось делать? Он искал полевых командиров, которые взяли бы его с собой туда, где настоящее дело.

Поэтому, когда в Пешавар приехал по своим делам Ахмад Шах Масуд, то Бен Ладен страшно обрадовался!

Масуд еще не был Панджшерским львом, но был уже легендарным командиром. Из уст в уста передавали историю, как он отправился из Пакистана в Панджшерскую долину с отрядом в тридцать человек. На всех — шесть винтовок и девять пистолетов. По дороге в Панджшер они купили еще два автомата Калашникова. Вот и весь арсенал, с которым Ахмад Шах Масуд начинал джихад. Но вскоре одно его имя заставляло трепетать захватчиков-шурави…

«Вот он — настоящий герой, — мысленно воскликнул Усама Бен Ладен. — Я хочу сражаться плечом к плечу с ним!»

Но Масуд лишь окинул его презрительным взглядом.

— Мальчик, тебе сколько лет? — сказал он. — Шел бы ты к папочке. Хочешь помочь — давай деньги, а не приводи сопляков, которые толком автомат не умеют держать.

Резкость, непривычная для Востока, больно ударила Усаму. Но не только резкость: он был оскорблен в лучших чувствах. Масуд задел Бен Ладена за самую больную струнку. Усама очень комплексовал, что его принимают только как сына богатого отца.

«Сколько можно считать меня только сыном Бен Ладена?» — под такими заголовками много позже в арабских газетах появлялись интервью Усамы. Вообще-то он не любил журналистов. Но он очень хотел, чтобы его считали личностью. Чтобы знали: он всего добился сам, благодаря личным талантам, а не тремстам миллионам долларов, что получил в наследство.

Наверное, он мог бы родиться и в бедной семье и все равно бы стал великим воином и учителем, только позже… Деньги тут ни при чем. В его кармане лежал диплом факультета экономики и менеджмента. А вот Масуд как был инженером-недоучкой, так и остался…

Вот тогда, в Пешаваре, и появилась идея — создать Великий Исламский Халифат, в котором не было бы места порокам. Где вся жизнь строилась бы по справедливым законам, установленным Аллахом. Где люди любили бы друг друга, как братья!

Теперь это стало целью жизни Бен Ладена. Его призрачным бригом.

Те, кто сидел в Кабуле, не были сильными врагами для Бен Ладена. Лишь Масуд действительно стоял на его пути.

Бен Ладен всегда ревностно наблюдал за Панджшерским львом (в пику официальному прозвищу называл его Панджшерским шакалом). Презирал, что теперь тот дружил с неверными, предавая все то, за что воевал…

«Масуд — это и есть неверный, — рассуждал Бен Ладен, — он с легкостью отрекся от братьев, которые сложили головы в борьбе с советскими захватчиками. Знали бы воины Аллаха, что люди, от чьей пули они погибли, сегодня дружат с их командиром, которому они так верили! Впрочем, они знают. Они видят с небес. Есть высшая справедливость, и Масуд еще ответит за все свои преступления…»

Но, конечно, нельзя было даже сравнивать генерала Толочко с Беи Ладеном: у генерала Толочко человеческий калибр был намного меньше…

Филин шел с работы домой. Впереди, метрах в ста, из-за поворота появилась машина. Он инстинктивно перешел на другую сторону, чтобы встать со стороны водителя. Простая предосторожность: из проезжающих машин иногда стреляли. Обычно — пассажиры. Зачем облегчать им работу, вставая с удобной для них стороны?

Автомобиль — белая «шестерка» — на бешеной скорости промчался мимо, но метрах в десяти сзади притормозил и начал разворачиваться. В машине сидели трое молодых парней. Они пристально смотрели на Филина.