Владислав Куликов - Совсем другая жизнь

— Не знаю, — задумчиво ответила Леночка, — мне бы не хотелось оставаться здесь, когда он уедет.

Слово «он» было произнесено так многозначительно, что…

— А он может уехать? — спросил Филин.

— Да. Ему предложили перевод в Москву, в главк.

— Не знал.

— Здесь я племянница генерала, — продолжала она. — Меня не воспринимают такой, какая есть. Женщины в отделе меня ненавидят. Сейчас они сдерживаются, но если дядя уедет… Я бы не хотела оставаться в Группе.

«Чего он ждет? — расстроенно думала Леночка, бросая взгляды на Филина, вцепившегося в подлокотники кресла. — Заторможенный какой-то. Или я сама должна…»

Она подалась навстречу мужчине.

Казалось, что воздух был наэлектризован. Маленькие шаловливые флюиды кружили вокруг них хороводом. По коже Филина бежали искры. Он всем телом стремился к ней, но… Как же трудно было преодолеть несколько десятков сантиметров, разделявших их локти!

Константин боялся неловким движением разрушить некое волшебство, связавшее их здесь и сейчас…

Против неловкости было одно средство: глоток пива, бокал шампанского или просто сто грамм… Филин, конечно, не любил алкоголь, поэтому употреблял не ради удовольствия: а при необходимости.

Постепенно Леночку охватывало отчаяние.

Время утекало, как песок между пальцев.

В любую минуту мог появиться дядя Гоша и сделать невозможным то, ради чего, собственно говоря, и…

«Может, ему предложить выпить?» — подумала Леночка. В холодильнике стояли початая бутылка виски, марочное вино и французское шампанское. Но как ужасно не хотелось этой банальности — две свечи, ужин, бокалы… То, чувство, что она испытывала, не умещалось в привычные рамки. А потому отторгало обычные штампы, сопровождающие всякую романтичную чушь…

«Если ты мужчина, тогда действуй, — мысленно кричала она, заламывая в своем воображении руки. — Не сиди как истукан. Ну что за мужчины пошли? Никакой личной жизни!» Внезапно Леночку охватила истерика. Она мысленно набросилась на кавалера с кулачками. Тонкие ручки отхлестали Филина по щекам, вкладывая в удары всю ненависть, все презрение к таким нерешительным типам…

Константин так и не понял, что произошло в эти доли секунды. И как все случилось. Но — вспышка — и он уже сидел в ее кресле. Она оказалась на его коленях. Руки мужчины обхватили ее мягкое тело. Губы слились в поцелуе…

Дальше было, как говорится, дело техники.

Филин боялся, что в самый решающий момент его отпугнет близкий запах женщины.

Так бывало не раз.

Запах человека создает вокруг него особую ауру, у которой несколько слоев.

Дальний и средний слой мы ощущаем на обычной дистанции. Этот аромат может быть прекрасен, как дыхание роз. Но он — как маска, скрывающая самый ближний слой. Его же можно почувствовать только при самом интимном соприкосновении с человеком… Очень возможно, что там вас будет поджидать в засаде несвежее дуновение зарождающегося кариеса. Или холод остывшего жареного лука. Или нашатырная резкость пота.

Сколько раз, срывая ауру, благоухающую как розарий, Филин ужасался, ибо за ним оказывалась настоящая помойка.

И потому очень боялся разочарования именно сейчас.

Зря.

Ее запахи кружили голову, были теплы и ласковы, как южная ночь. Аура ближнего круга была чиста и прекрасна, как фата невесты.

Они любили друг друга зло и яростно, будто с цепи сорвались. Ножки дивана бешено шатались.

Леночка впервые в жизни увидела фейерверк. Это были сотни ярких огоньков по ту сторону жизни. Цветные шарики лопались и разрывались. А из раскрытого сердца вырывалась радуга.

Она пила любовь и не могла выпить без остатка.

Это была эйфория. Рок-н-ролл! И легкие перчинки заоблачной грусти. Все это нельзя было объять, потому что этого было на целую вселенную больше, чем вмещала душа.

Никогда раньше Леночка не испытывала ничего подобного. Она даже и не знала, что может быть так хорошо.

В ту секунду в целом мире был только один абсолютно счастливый человек: Леночка.

Вторым мог стать Константин. Но он никогда не расслаблялся. В постели он был молчалив и сосредоточен, словно добывал уголь в забое. Лишь на секунду он закрыл глаза. Это была та самая секунда, когда Филин должен был вступить в закрытый клуб абсолютно счастливых людей на земле. Но его душа не дотянула чуть-чуть до заветного порога: старые комплексы потянули назад, подобно резинкам от подтяжек. Душа хлопнулась опять в тело. Константин открыл глаза и продолжил контролировать процесс.