Владислав Куликов - Совсем другая жизнь

Начальник разведотдела вернулся в свой кабинет, швырнул папку на стол.

Его вины в трагедии не было. Течение Пянджа в горных районах бурное. Даже опытному пловцу порой сложно с ним справиться. Один-два разведчика в год обязательно тонули. В основном — молодые, неопытные лазутчики. Каким и был Рысак.

Если бы Мазуров был обычным дуболомом, он бы сорвал свою злость (вызванную несправедливостью) на каком-нибудь подчиненном. Например, на Филине.

Но генерал лишь достал из сейфа упаковку корвалола. Дрожащими руками накапал в стакан с водой, выпил. Вызвал Филина и тихо сказал:

— Думай, как исправлять положение, тайник-то Костров не опорожнил…

«Лучше бы накричал, ей-богу», — почему-то виновато подумал Константин.

На третьем этаже управления лестница упиралась в деревянную перегородку с обитой черным дерматином дверью. Это был «улей» особистов. Филин постучал. За перегородкой что-то зашебуршало. Дверь открылась. Появился старлей с помятым лицом. Дежурный.

— Позови Опарина, — сказал Костя.

Майор Сергей Опарин работал в особом отделе. Когда-то они с Филиным вместе входили в сборную пограничного училища по самбо (Сергей учился на курс старше). У него был острый длинный нос, так что друзья шутили: Опарину в схватке главное — не прищемить нос…

— Привет, — сказал особист, вынырнув из боковой двери. — Пошли.

Контрразведчики сидели на чердаке, вернее, на половине чердака. На другой половине — через стену от отдела ФСБ — лежали метелки, грязные мешки, голубиное дерьмо…

— Давай, что у тебя? — спросил Сергей, когда они зашли в его кабинет-пенал (два на три метра, заваленный бумагами, заставленный столами и сейфами).

— Планы. — Филин протянул ему дискету.

Разведотдел пограничной группы и отдел военной контрразведки ФСБ официально считались органами взаимодействия. Поэтому каждый месяц составляли никому не нужные планы и подписывали их у начальства.

— Что-то новое есть? — поинтересовался Сергей, вставляя дискету в раскрытый ноутбук, что лежал на столе.

— Как обычно…

— Ну так я мог бы старый распечатать. — Особист затолкнул дискету до щелчка. — Но все равно спасибо… Кстати, я знаю, кто расстрелял вашу машину.

— «Вашу»? — Константин осуждающе посмотрел на особиста.

Конечно, у военных контрразведчиков свое ведомство, у пограничников совсем другое. Но сказать «вашу машину» все равно было бестактностью.

— Это была подстава, — продолжил особист, — а подставил ребят сам Мазуров.

— Бред, — отрезал Константин.

— Если кто-то узнает, что я это тебе сказал, мне дадут по шапке. Мое начальство боится утечки. Но я тебя давно знаю, я так всем и говорю: Филин хороший парень, ему можно доверять.

— Спасибо, брат. — Константин снисходительно улыбнулся и похлопал Сергея по плечу. — Я у тебя в неоплатном долгу.

— Ты зря смеешься, все очень серьезно. — Опарин чуточку обиделся. — Расстрел машины был пробным шаром. Абреки собираются устроить большую войну на границе, чтобы под шумок перебросить крупную партию наркотиков.

— Сергей, давай начистоту: мы слишком давно знакомы, чтобы ходить вокруг да около. Ты -не можешь знать, что готовится на границе. Это я работаю в разведке, а не ты. Поэтому не вешай мне лапшу.

— Эта информация пришла не с той стороны, а с этой. Перебрасывать наркоту будут миротворцы. Ты слышал когда-нибудь позывные: Дровосек и Гранит?

— Может быть. — Филин подумал: что-то подобное мелькало в данных радиоперехвата. Кому они принадлежали, он не знал. Но это вполне могли быть псевдонимы кого-нибудь из штаба Коллективных миротворческих сил. (КМС — совершенно отдельная организация, к которой пограничники никаким боком не относились.)

— Они — исполнители, — сказал Опарин.

— Я проверю эту информацию. А при чем тут Мазуров?

— Он в доле.

«Так вот оно что! — Неизвестный проснулся в холодном поту. — Мазуров! Он подставил меня. Из-за него я здесь!» Человек обхватил руками голову.

«Вспоминай же, ну вспоминай быстрее», — стал он твердить сам себе.

Андрей Ветров не любил бывать в управлении. Там все такие отглаженные, отутюженные. На брюках свежие стрелки, о которые можно порезаться. Форма одежды — строго по уставу…

Но бывать все же приходилось. И довольно часто. Правда, рабочее место лейтенанта было в редакции, что на окраине города. Однако добыть информацию (хлеб журналиста) можно было только в управлении.