Аллен Курцвейл - Часы зла

— Как же они предпочитают называть эти часы?

— О, по-разному. «Perpetuelle», «Вечный двигатель», «Мария Антуанетта», «Королева». А сэр Давид Саломонс, какое-то время владевший этой игрушкой, различал все свои брегеты по серийным номерам, под которыми они были зарегистрированы в амбарных книгах компании.

— Так часы, которые нам так нужны, называются брегетом?

— Вам о них что-нибудь известно?

— О, не то слово.

Джессон скинул покрывала и сел в постели. И, болтая босыми ногами, попросил, чтобы я подал ему халат.

— Идемте вниз, — сказал он. Мы спустились по лестнице и оказались в салоне. — Вы еще не… вы должны видеть. — Тут он умолк, тяжело переводя дух. — Должны видеть мою галерею механических диковин.

Комната за ширмой оказалась длинной и узкой, как вагон поезда, только вместо сидений здесь вдоль стен были расставлены покрытые бязью столы. А на столах громоздились самые удивительные сооружения и механизмы: автоматы, музыкальные шкатулки… часы.

Джессон продвигался по проходу неверными шагами, и я уже приготовился подскочить и подхватить его в любую секунду, а потом водрузить на один из столов, точно огромную механическую куклу. Но, дойдя до конца этой своеобразной галереи, он, казалось, обрел второе дыхание и невероятно оживился.

— Ну и каков же ваш вердикт? — весело спросил он. — Как вам нравятся мои pendule sympathique? [28] Симпатичные часики (фр.). — Мы остановились перед напольными часами в стиле ампир, в углубление были вмонтированы серебряные карманные часы совершенно потрясающей старинной работы. — Мои брегеты никогда не принадлежали королевской семье, — сказал Джессон, — но менее замечательными они от этого не стали. Стоит положить карманные часы вот в это углубление, как главные часы начинают подправлять их ход и настраивать на верное время. Видите? Вот эти, маленькие, идут немного медленнее, чем стационарные. А теперь смотрите внимательно. — Джессон начал переводить стрелки обоих механизмов. — Малое зубчатое колесо больших часов, вернее, вот этот стальной зубчик размером с иголку, заходит своим окончанием вот в это отверстие карманных часов, вот так. — И он сделал пальцами немного неприличный жест. — А теперь смотрите! — Раздался глуховатый, но мелодичный перезвон, и стрелки начали перестраиваться. — Большие часы заводят малые и ставят на них правильное время, а в дальнейшем контролируют их ход, устраняя все несоответствия. — Джессон вынул карманный брегет из ячейки и передал его мне, чтобы рассмотреть получше.

— В жизни не держал в руках ничего более ценного, мистер Джессон, — произнес я. — Ну разве что однажды довелось прикоснуться к старинной книге псалмов. Прямо мурашки по коже.

— Вот и отлично.

— Так и подмывает немедленно бежать в библиотеку.

— Рад, что вы так завелись, — сказал Джессон и вернул карманные часы в гнездышко. — Но сильно сомневаюсь, чтобы библиотека помогла нам выяснить теперешнее местонахождение «Королевы». Если не возражаете, попробуем устранить небольшие несоответствия и продолжим наши изыскания вне стен такого достойного учреждения, как библиотека.

Принять предложение Джессона мне было нелегко. Оставить библиотеку — это означало лишиться доступа к тематическим каталогам, индексам цитатников, базе компьютерных данных. Это означало выход из столь утешительного и привычного мира шрифтов и фотокопий и погружение в новый мир, порой презираемый моими коллегами: людское общество.

Встречи с людьми и расспросы начались в Верхнем Ист-Сайде, в аукционном доме, где эксперт по антикварным часам и часовым механизмам внимательно изучил принесенные мной снимки. А потом деликатно спросил:

— Могу ли я поинтересоваться, означают ли все эти ваши вопросы потенциальную сделку?

— Боюсь, что нет.

— В таком случае полагаю, вам лучше обратиться с этой проблемой в справочную местной библиотеки.

Игнорируя иронию, прозвучавшую в его предложении, я отправился по другим подобным заведениям, список которых мы с Джессоном составили по справочнику «Желтые страницы». Но каждый из специалистов по антикварным часам, к которым я обращался, был сначала предельно внимателен и любезен, однако, узнав о нежелании принести означенный предмет к ним на аукцион, тут же отказывался от дальнейших переговоров и повторял с незначительными вариациями все ту же рекомендацию относительно библиотеки. Поскольку Динти назначил меня дежурным на час дня, все эти хождения пришлось завершить до полудня. По пути на работу, на углу Сорок четвертой и Пятой авеню, я поравнялся с похожим на хасида мужчиной в долгополом гоголевском пальто и с большим потрепанным портфелем в руке. Он резко свернул за угол и зашагал к югу. До этого момента мне и в голову не приходило наведаться в Бриллиантовый центр, [29] Часть Сорок седьмой улицы между Пятой авеню и авеню Америк в Нью-Йорке, где первые этажи всех домов заняты ювелирными лавками и магазинчиками. известный больше не часами, а разного рода драгоценными побрякушками.