Андрей Шляхов - Невероятные будни доктора Данилова - от интерна до акушера

— Ира, а вы давно работаете в роддоме? — спросил по дороге Данилов.

— Восемь лет, — ответила Ира. — Можно сказать — всю свою трудовую жизнь.

— И как вам тут?

— Безальтернативно, — улыбнулась Ира. — Я живу в двух шагах отсюда, и все недостатки роддома искупаются его близостью к моему дому.

— Да, по московским меркам работать рядом с домом — великое счастье, — согласился Данилов.

— И не говорите, некоторые из Бронниц к нам ездят, а кто-то — с «Планерной». Уж не знаю, кому хуже. А так вообще роддом у нас неплохой, хотя меня больше всего интересует, насколько вменяема старшая сестра в том отделении, где я работаю.

— Это верно.

Отношения с непосредственным начальством были самым важным фактором. Данилов вспомнил, как однажды на их подстанции появился врач, приходившийся родственником кому-то из заместителей главного врача «скорой помощи». Юноша был дерзким и самонадеянным. Уповая на покровительство высокопоставленного родича, он позволил себе демонстративно игнорировать заведующего подстанцией. Результат не заставил себя ждать: за каких-то десять дней наглец умудрился заработать два строгих выговора с занесением в личное дело, после чего, не дожидаясь третьего и последнего, сбежал на другую подстанцию. Там он, по слухам, вел себя скромно и к заведующему относился с подобающим уважением. Понял, что с непосредственным начальством надо жить в мире и согласии.

«А что, если доктор Федоренко постаралась?» — мелькнула вдруг мысль. Данилов прикинул и так и эдак и счел, что вряд ли это Татьяна. Ну поговорили, ну не договорились, но разошлись мирно, и как говорится без последствий. Ни к чему воевать. Нет, все же сколько ни думай, кроме Гавреченкова совершенно некому было настраивать главного врача против Данилова.

Откровенный выпад противника вроде бы требовал принятия ответных мер, но, немного подумав, Данилов решил ничего не предпринимать. Он только пообещал себе впредь быть еще более сдержанным с Алексеем Емельяновичем. Как говорится — его не трогай, оно и не завоняет. Ну а если Гавреченков будет клеветать на него и дальше, то пусть пеняет на себя. Владимир Данилов терпелив, но не беспредельно.

В родовом зале Данилова и Иру встретила доктор Рубанова.

— К кому? — спросил Данилов.

Две кровати были заняты стонущими роженицами.

— Вот сюда. — Рубанова подошла к той, что лежала у стены. — Это наша Эсмеральда.

Данилова слегка покоробило. Он не любил, когда врачи придумывали прозвища для пациентов, и уж тем более — когда обращались к ним не по имени. Было в этом что-то детсадовское.

— Можно историю родов, Марина Николаевна?

Рубанова принесла историю.

На титульном листе Данилов в первую очередь нашел имя роженицы, чтобы обращаться к ней правильно — и едва удержался от смеха: ее действительно звали Эсмеральдой, а в сочетании с отчеством «Остаповна» это было еще комичней. Покатав на языке словосочетание «Эсмеральда Остаповна», Данилов решил, что можно обойтись и местоимением. Получив нужные сведения из истории, он задал роженице несколько уточняющих вопросов, после чего приступил к осмотру.

— Доктор, а вы много спинномозговых пункций сделали? — неожиданно поинтересовалась Эсмеральда.

— Много, — ответил Данилов. — Пару сотен точно.

— Это хорошо… — Роженица прервалась на стон, а затем продолжила: — А многих после пункции парализовало?

— Парализовало? Вы случайно не путаете обезболивание с параличом?

— Нет, доктор, не путаю. Говорят же ведь, что если иглу двинуть чуть больше вперед, чем надо, то протыкается спинной мозг и… М-м-ы-и-и-и…

— Простите, а вы кто по профессии? — спросил Данилов.

— Юрист, но я не работаю…

— Понятно. Значит так, Эсмеральда Остаповна! — Для того чтобы подчеркнуть серьезность своих слов, Данилов обратился к пациентке по имени-отчеству. — Во-первых, вы вправе отказаться от эпидуральной анестезии. Есть и другие методы обезболивания, не связанные со спинномозговой пункцией.

— Я зна-а-а-ю-у-у… — Роженица села в кровати и уставилась на Данилова глазами, полными тоски.

— Во-вторых, если вам внушает сомнение мой профессионализм или не нравится моя физиономия…

— Вы красивый, — перебила роженица. — Похожи на артиста Тихонова в молодости…

— Спасибо за то, что под маской разглядели мою красоту, — серьезно поблагодарил Данилов. — Но потребовать другого врача — ваше право. А в-третьих, пункция проводится ниже того уровня, на котором заканчивается спинной мозг. Поэтому вероятность его повреждения сведена к нулю. Вы меня хорошо поняли?