Марк А. Радклифф - Ангел Габриеля

— Пошел в задницу.

— Но это работа.

— Как и торговля наркотиками.

— Нет, ну все-таки не до такой степени.

— А что кроется за названием этого сайта? — спросил Сэм.

— Это порносайт, — пояснил Габриель.

— Ну, вообще-то, они позиционируют себя как вебсайт для мужчин с разнообразными интересами, — продолжил Дейв. — Спортивные таблоиды, фотографии классных девочек, можно поболтать в чате с женщинами и узнать все последние сплетни о трансферах футболистов. Все это, пока вы гоняете шкурку.

— Они что, объявили о наборе персонала?

— Не то чтобы, — ответил Дейв. — Они делают весь свой сайт с помощью внештатных работников. Платят сто двадцать в день, и никаких социальных пакетов.

— Как им удается удерживать людей, платя им такой мизер? — спросил Сэм.

Дейв и Габриель выразительно на него посмотрели.

— Хочешь податься на темную сторону? — обратился Габриель к Верзиле Дейву.

— Мне нужно выплачивать алименты, дружище. Я не могу позволить себе иметь принципы. А ты можешь?

— Пошел к черту.

— Я иду им звонить. Хочешь, спрошу и про тебя?

Габриель кивнул.

— А мы с Сэмом пока выпьем, я принесу.

— Ладно, сиди уж, я сам, — заявил Сэм. — Тебе скотч?

Когда Дейв вернулся, вид у него был не очень радостный.

— Ну, как дела?

— Вот ублюдки!

— Не прокатило?

— Да нет, мы можем к ним прийти. Оба. Сегодня в семь вечера для неофициальной беседы. Чтобы посмотреть, на что мы годимся. После собеседования каждый фрилансер получает у них по сто фунтов в день в течение первых двух недель, пока окончательно не войдет в курс дела. Нас обоих они знают. Говорят, читали то, что мы пишем, и, хотя это годится для других сайтов, нам понадобится какое-то время, чтобы научиться излагать информацию в их стиле. Но идея им понравилась, черт бы их побрал.

— Сто фунтов в день? — переспросил Габриель.

— Не так уж плохо, — вставил Сэм.

— После вычета налогов и государственной страховки останутся какие-нибудь шестьдесят пять фунтов в день, — возмутился Габриель.

— А это дерьмово, — согласился Верзила Дейв.

— Но все-таки лучше, чем ничего.

— Лучше, но не намного. Так что, подписываешься на эту халтуру?

— Да ну их, — ответил Габриель. — Я лучше лапу буду сосать.

После этих слов он помолчал, пытаясь представить себя со стороны. Парень собирается завалиться домой пьяным и, возможно, опять вступить в перебранку с женщиной, которую любит. Женщиной, которая, пока он тут болтает, делает себе в задницу уколы, накачиваясь гормонами, снова и снова, чтобы получить шанс, один к четырем, забеременеть от него. А у него на сегодняшний день даже нет денег заплатить за ее лечение, не говоря уже о том — сегодня это впервые пришло ему в голову, — чтобы содержать их обоих, если она действительно забеременеет.

— Однако, если я все-таки пошлю их подальше, я окажусь в еще большем дерьме, — пробормотал Габриель. — Так что пока не подвернется что-либо получше, пусть будет GamesandGirls. — И он опрокинул свой виски.

— Тогда встретимся здесь без пяти семь, — сказал Дейв. — И оставь свою гордость дома.

Габриель добрался до дому в два часа дня, рухнул на диван и уснул. Проснулся он разом, вздрогнув всем телом, когда вошла Элли, и почувствовал, что у него болит голова. Сам он пребывал в замешательстве, и хмель до сих пор не выветрился. Во рту царила великая сушь.

— Почему ты не на работе? — спросила Элли.

— Сегодня у меня короткий день, — ответил Габриель. При этом голос его прозвучал на октаву выше, чем он ожидал.

— И ты пьян.

— Нет-нет… хотя да, немножко… мне пришлось… ну, напиться.

Он посмотрел на нее. Она была такая красивая и слегка покачивалась из стороны в сторону, что было несколько необычно, хотя не умаляло ее красоты. Он уставился в стенку, потому что не мог врать ей и в то же самое время на нее смотреть, и увидел, что стенка тоже слегка покачивается. Он глубоко вздохнул, ощущая ненависть к самому себе, и соврал:

— Мне надо будет выйти на работу сегодня вечером.

— Что ты говоришь? Ты же никогда не работаешь по вечерам. Даже во время футбольного сезона.

— Иногда приходится, — возразил Габриель, уходя в глухую оборону, пытаясь удержаться на воздвигнутой им при помощи лжи позиции.

— Когда это?

— Да хоть сейчас, пока препираюсь с тобой, — ответил он раздраженным тоном.

— Но мы же делаем это вместе, разве не так? — обиделась Элли, которая сидела на гормонах и от этого стала необычайно слезливой.

Однако она тут же пожалела о своих словах, потому что до нее вдруг дошло: они действительно делают это вместе, — и на самом деле она вовсе не возражает, чтобы он поработал допоздна; просто ее немного покоробило, что она узнала об этом слишком внезапно. Ей нравился установившийся у них рутинный порядок жизни, когда они словно балансировали на бревне. Но стоит хотя бы одному из них сделать неверное движение, они оба лишатся равновесия и тогда, наверное, лекарство не подействует.