Елена Уолш - Реальная страна Бритопия

Уж не то же, что нашему Витьку предлагали? — подумала я, но ничего не спросила, решила подождать развития событий. А с пожилым гэбистом я действительно уже была знакома. Он как-то предупреждал меня по поводу моей переписки с подругой, которая работала у нас, а потом вышла за гражданина Болгарии, где теперь и проживала. Кроме того, он по совместительству вел с нами занятия по гражданской обороне, которыми нас ежегодно терроризировали, загоняя в бомбоубежище. Одет он был в неизменный коричневый костюм с орденской планкой на груди двубортного пиджака. На «Гене» я приметила серый спортивный пиджак явно из «Харрис» твида, прямо как на моем муже. Такого в нашем «сельпо» я что-то не видела.

— Мы знаем, что вы вышли замуж, кстати, примите наши поздравления, — продолжил он.

— Спасибо, — неуверенно поблагодарила я.

— Мы бы хотели, чтобы вы, после того, как устроитесь на новой родине, стали бы просматривать британские газеты и присылать нам аналитические обзоры. Вы же занимаетесь аналитической физикой? — спросил мой собеседник. По его тону я поняла, что ответа от меня он не ждал, хотя хотелось спросить, какое отношение это имеет к моей специальности.

Физики, лирики — вечный спор. Мы читали ваши статьи в научных журналах, да и публикации в отдельческой газете, где вы сотрудничаете. Мне понравилось, как вы своего коллегу, который ваш отдел с отчетом подвел, продернули в стихотворной форме. «Внучек на гитаре, как Битлы играет, песни комсомольские, как Кобзон поет«…Должен сказать вам, что сейчас мы тоже переживаем трудные времена. Задач, поставленных перед нами, никто не отменял.

Поставленных самим Феликсом, наверное, — съехидничала я про себя.

— Из-за того, что у нас перестройка, иностранные государства не приостановили свою разведывательную деятельность. Соревнование систем продолжается, а нашим сотрудникам платить нечем, переводчики разбежались. А вы ведь прекрасно английским владеете, — польстил мне двойник моего бывшего сокурсника.

— Что же мне конкретно надо будет делать? — решила наконец-то поинтересоваться я.

— Будете регулярно читать газеты «Дейли Мейл» и «Дейли Мирроу» и присылать нам обзоры особо интересных статей два раза в месяц. Обратите особое внимание на систему социальных пособий, может и вам пригодится. Я дам вам адрес электронной почты — мы не отстаем от наших западных коллег, осваиваем новые технологии. Да и для вас это проблемой не будет — навыки работы на персональном компьютере у вас есть. Поначалу, если у вас не будет дома компьютера, можете пользоваться компьютером в библиотеке. Кстати, можете увольнение не оформлять, а возьмите творческий отпуск за свой счет — материала на кандидатскую у вас более, чем достаточно. Но думаю — вам более интересные занятия предстоят. А стаж вам будет идти, жизнь по-всякому может сложиться, — пояснил амбициозный чекист.

Похоже, что они все предусмотрели, своих агентов хотят перевести на их пособия, а насчет жизни, это уж точно, что по-всякому, — подумала я и вспомнила свою институтскую подругу Тамару. После окончания института и введения в действие Хельсинкской конвенции её мама и брат уехали в США. А Тамаре в выезде отказали, поскольку она работала в ящике и у неё был допуск к секретным материалам. Ей велели ждать, пока не выйдет срок секретности. Тамаре пришлось уволиться с работы и перебиваться случайными заработками. В какой-то момент её мужа вызвали в соответствующие инстанции и предложили «сотрудничать», а взамен обещали разрешить их выезд. Он отказался и вскоре погиб под колесами автомобиля прямо у подруги на глазах. «У советской власти — сила велика!» — это я запомнила надолго.

— А что будет, если я откажусь? — задала я явно излишний вопрос.

— Вы поставите себя в трудное положение. Если мы будем следовать букве закона, то вашу анкету на загранпаспорт подписать не сможем. Проверка Первого отдела показала, что вы пользовались отчетом ЦКБ «Сигма» с грифом «СС». Помните такой? — к разговору теперь подключился Петр Николаевич. В его голосе явно звучали нотки триумфа, наверняка проверку проводил он лично.

— Нет, что-то не припоминаю, — разочарованно ответила я.

— Ну что же, это дела не меняет. Отчет теперь принадлежит независимому государству Белоруссия. Нам надо будет запрашивать наших коллег в Минске, когда отчет будет рассекречен, а это может затянуться на годы. А при вашей готовности к сотрудничеству мы можем этот процесс ускорить, — обнадежил меня П. Н.