Эрик Сигал - Однокурсники

Государственный секретарь произнес остроумнейший тост, чем совершенно обезоружил и очаровал новобрачную, которая не спала накануне ночь, трепеща при мысли, что ей предстоит увидеться со своим заклятым врагом.

— Надеюсь, мы теперь друзья, — улыбнулся Генри, целуя Кэти.

— Черт возьми, ведь правду о вас говорят, Генри, — ответила она, светясь от счастья. — Вашему обаянию противостоять невозможно.

— Надеюсь, ты слышишь это, Нэнси, — обратился с усмешкой госсекретарь к собственной новобрачной.

Для республиканца, работающего в Вашингтоне, округ Колумбия, конец июля 1974 года стал неподходящим временем для медового месяца. И хотя Кэти сразу же после свадьбы переехала в квартиру Джорджа, она виделась с ним очень редко. И то поздно ночью.

А все потому, что теперь со всей очевидностью становилось ясно: в связи с Уотергейтским скандалом Никсону вот-вот придется уйти в отставку.

Пока Генри Киссинджер, образно говоря (а иногда и в буквальном смысле), поддерживал измученного президента под руку, Джордж помогал Алу Хейгу приводить Белый дом в порядок.

И если на свадьбе у них конфетти не было в помине, то на работе у Джорджа как-то поздним вечером этой измельченной бумаги оказалось в избытке: из резиденции президента США к нему в кабинет стали поступать документы для уничтожения, которые приносили некоторые члены «дворцовой стражи».

Джордж расправлялся с материалами молниеносно, ни на секунду не задумываясь о том, что ему передают. Он просто запихивал, как заведенный, листы бумаги в прожорливый аппарат, и казалось, процессу этому не будет конца.

Кэти проснулась, когда муж пришел домой в три часа ночи.

— Уж и не знаю, что тебе предложить — стаканчик спиртного на ночь или завтрак, — пошутила она. — Будь на твоем месте кто-то другой, я бы подумала, что дело в женщине.

— Кошмар какой-то, мы будто дежурим у постели умирающего, Кэт. Хейг считает, это только вопрос времени.

— Но почему бы Никсону просто не уйти в отставку: избавил бы всех от страданий — особенно всю страну?

Джордж посмотрел на нее.

— Это чертовски трудное решение, — сказал он тихо.

— Да, но ему придется чертовски за многое ответить.

— Как и любому политику, — заметил Джордж. — У каждого из нас есть свой скелет в шкафу.

— Но только не у тебя, Джордж, — сказала она, обнимая его. — Ты ведь все такой же благородный госслужащий, разве нет?

— Конечно, — ответил он, стараясь казаться веселым.

— Почему бы не уволиться, пока не поздно? Когда Никсон уйдет, давай тоже уйдем.

— Не говори глупостей, Кэти. Именно сейчас я нужен администрации больше всего.

Он не стал говорить, что это редкая возможность совершить колоссальный скачок по карьерной лестнице.

— Ах, — сказала она, целуя его в щеку, — ты мой патриотичный супруг.

В одиннадцать тридцать утра 9 августа Генри Киссинджер связался с Джорджем по телефону и велел срочно зайти к нему в кабинет. Глава аппарата Белого дома уже находился там.

— Здравия желаю, Ал, — сказал Джордж, подражая военному приветствию.

Хейг только угрюмо кивнул в сторону госсекретаря, который сидел за своим столом, держа в руках небольшой клочок белой бумаги.

— О… — Джордж посерьезнел. — Это оно и есть? Киссинджер молча кивнул и передал Джорджу документ, который гласил:

Джордж несколько раз пробежал по нему глазами и посмотрел на Хейга.

— А где сейчас президент? — спросил он.

— Строго говоря, — откликнулся Киссинджер, — в настоящий момент у нас нет президента.

Хейг согласился:

— Да. Только подумай, Джордж. Прямо сейчас три самых могущественных парня Соединенных Штатов, а значит, и всего мира стоят рядом в одной комнате. Чувствуешь, как это круто?

— Не уверен, — уклончиво ответил Джордж. Хотя на самом деле он чувствовал, как это круто.

— В любом случае, — сказал Киссинджер, вставая из-за стола, — раз уж мы хотим править как триумвират, нам следует пойти и первыми присягнуть Джерри.

Значительную часть своей взрослой жизни Джеральд Форд провел в должности конгрессмена от штата Мичиган, и это его вполне устраивало. О том, чтобы стать хозяином Белого дома, он даже и не мечтал. И вот теперь он только что стал самым влиятельным руководителем западного мира, и его окружала атмосфера напряженности, которую он на самом деле очень не любил.