Грация Деледда - Свирель в лесу

— Замолчи, Агата. Да, мы ходим к твоей сестре, ведь она па тебя похожа. Знаешь, часто пьют плохое вино, когда под рукой нет хорошего.

— Уж лучше помолчи! Я ведь знаю, так говорят все мужчины, да только не все женщины им верят.

Диего тяжело вздохнул, зарывшись снова в песок возле нее.

— Агата, если б ты только захотела. Если б ты не была такой каменной! Я для тебя... не знаю, что сделал бы! Такого еще свет не видывал!

Агата поднялась с земли и прислушалась. Платье ее вздулось от ветра, как парус, и Диего казалось, что она вот-вот оторвется от земли и полетит, подхваченная бурным вихрем. Он понимал, что, если не возьмет ее сейчас, он уже никогда не будет обладать ею, и все-таки не посмел прикоснуться к ней. Женщина снова присела на песок.

— Я думала, это он.

— Так ты все-таки боишься?

— Говорят тебе, нет. Боялась — не пришла бы сюда. Я буду сидеть здесь, покуда он не придет. Хочу умереть... хочу умереть...

— Агата! Ты плачешь? Агата, моя Агата!

И они упали вдвоем на песок. Две боли, две муки слились в одну под покровом этой бурной, грозной ночи. Они были вместе среди ночного мрака, как двойное семя внутри зернышка плода. Агата плакала у него на плече и рассказывала о своих страданиях:

— Мне так не хотелось сюда приезжать! Ты же знаешь, как все было, — мы ведь соседи. Но врач сказал: он очень слаб, его надо везти к морю. Ну, и мой муж захотел приехать в эти края: еще бы, ведь сюда собиралась сестра! Я говорила ему: не надо, поедем в какое-нибудь другое место, но что я могла сделать! Пришлось покориться. Сначала он решил даже нашу хижину поставить рядом с ними, но потом раздумал: видно, понял, что подальше от моих глаз будет лучше. А потом и ты, Диего, появился здесь, и тоже не ради меня.

Она попыталась оттолкнуть его, упираясь ладонями ему в грудь, но Диего молча обнял ее и прижал, к себе. Он лежал с закрытыми глазами, и его била дрожь. Мир казался ему залитым слезами и кровью, как море в эту бурную ночь.

— Знаешь, я буду счастлива, если он убьет меня. Скоро умрет муж сестры, и они смогут пожениться. И ты будешь радоваться вместе с ними.

Она опять отстранилась от него и, запрокинув голову, смеялась, глядя в небо, словно захмелев от своих мук. Диего заставил Агату положить голову к нему на плечо. Он молчал, дрожа и кусая губы, все еще соленые от морского песка.

Вокруг них, словно разъяренный зверь, бушевал ветер. Он рвал их платья и волосы, но души их оставались недоступными для его ярости. Они замкнулись в своем отчаянии, неуязвимые, как скалы, что высились рядом.

Наконец мужчина как будто успокоился. Он открыл глаза и поправил шарф на голове Агаты.

— Послушай, вот увидишь, все это скоро кончится. Поверь мне. И мы снова будем счастливы, как в дни нашего детства. Помнишь, как я прибегал к стене, разделявшей наши сады? Ты растирала в руках подсолнечник, стараясь выкрошить семечки. Помнишь, Агата? Но ведь вы были богачи, а мы бедные, и ты отвергла меня. Ты предпочла выйти за богатого старика. Бог покарал тебя за твои грехи! Но ты их уже искупила. Сейчас ты пойдешь ко мне и останешься со мной навсегда. Поняла? Тебе придется подчиниться мне, но только один раз. Всего один раз, Агата!

К своему удивлению, он увидел, что она повиновалась. Диего привел ее в свою хижину и запер там, Потом вернулся назад и снова растянулся на песке, И опять рев ветра и рокот моря слились с биением его смятенного сердца.

Возлюбленная Диего в эту ночь опоздала. Она была очень похожа на сестру: та же фигура, тот же шарф на голове. Только он плотнее окутывал ее голову, оставляя открытыми лишь глаза, сверкавшие в складках шарфа как в прорезях черной полумаски.

Заметив, что Диего дрожит, она порывисто поцеловала его руку.

— Сердишься, что я опоздала? Но ему плохо... Я должна тотчас же вернуться. Боюсь...

— Кого? Его? Или еще кого-нибудь?

— Диего, почему ты так говоришь? Что тебе еще наплели про меня?

— Идем ко мне. Там я тебе все расскажу. Ну, идем же...

И она тоже повиновалась. Они шли по берегу, под­гоняемые яростным ветром.

Тем временем муж Агаты вернулся домой и, не найдя там жены, пошел разыскивать ее с ружьем в руках. Завидев вдали силуэты двух людей, он остановился. Когда они подошли ближе, он прицелился в женщину, и Красная вспышка выстрела, звук которого поглотил бой ветра, осветила его высокую темную фигуру, бронзовое лицо с бешеными глазами и белое нежное личико, золотисто-карие испуганные глаза его жертвы, которая упала ничком, раскинув руки. Любовник приподнял тело с земли, потом уронил его, и женщина осталась лежать на белом песке с раскинутыми руками, похожая издали на большой черный крест.