Леонид Левонович - Ветер с горечью полыни

Через час Петр Евдокимович Мамута возвращался домой. Шел через деревню, в одной руке нес невысокую пушистенькую елочку, в другой — зеленую авоську с покупками, заказанными Юзей.

После короткого солнечного дня наступил длинный филипповский вечер. Ударил морозец, лишь на снег природа поскупилась. Бравусов, гладко выбритый, с крепким ароматом любимого «Шипра», шел под ручку с Мариной. Тишина царила над деревней, легонько поскрипывал свежий снег. Владимир Устинович был в хорошем настроении. Радовалась и Марина, что идет с мужем в гости к учителю, очень уважаемому и в Хатыничах, и во всей округе человеку. Тешила мысль, что, может, с Юзей попоют, подтянут после рюмки и мужчины. И будет на душе весело и уютно. Пусть слушают проклятые нуклиды песни последних жителей.

В Мамутиной хате было тепло, пахло сосной, смолой-живицей, жарким, грибами, еще чем-то вкусным и таинственным. После десяти часов сели за стол. Выпили по рюмке за год прошедший.

— Чтоб ее черт лягнул, эту Козу! — беззвучно засмеялся Бравусов. — Хвактически, сколько чего она натворила!

— Наши потомки оценят, что хорошо, а что плохо, — начал хозяин, но вдруг круто повернул речь в другую сторону: — Юзя, что-то наши гости ничего не едят. Марина Матвеевна, попробуйте холодца, — он подцепил ложкой кусок порезанного на кубики холодного и положил гостье на тарелку.

— Ой, не беспокойтесь, Евдокимович! Еще до Нового года больше часа. Успеем, — ответила Марина, тронутая вниманием учителя. Холодец ей понравился, она похвалила Юзю.

— Когда варю холодное, всегда переживаю: застынет ли? — начала благодарная Юзя, но Бравусов снова беззвучно засмеялся, перебил:

— На дворе мороз. Поможет. Любой холодец застынет.

Мамута молча слушал, думал о своем, о быстротечности времени, о том, сколько ему еще придется встречать Новый год. Невольно вспомнил свою Татьяну. Он тихо поднялся с рюмкой. Застолье сразу успокоилось, затихло в ожидании.

— Для того, чтобы вспомнить родных, близких, есть другие дни. Это и Радуница, и Деды осенние, — он заволновался, в горле будто засел ком. — Давайте помянем усопших. Тех, кого нет сянни с нами. Мою Татьяну, с которой прожили почти пятьдесят лет. Пусть ей будет пухом земля…

Поднялся и Бравусов, вслед за ним — Марина и Юзя. Мамута заметил, что Юзино лицо помрачнело, но не от скорби по его первой жене, скорей это было недовольство: хозяин снова намекает, что они строят счастье на чужом горе. Мамута это почувствовал и потому сказал:

— Дорогая Юзя, и ты, Марина, не сочтите это за нетактичность. Или некорректность… Юзе я очень благодарен. Бросить столицу и перебраться в зону, на это способен редко кто.

— Почему? Вон Маринин брат работает в зоне. А в столице был большим начальником. Любовь, дорогой мой Петя, решает все проблемы, — заулыбалась повеселевшая Юзя.

Молча выпили, в тишине закусывали. Мамута понимал, что печальное настроение не подходит для новогоднего застолья, поэтому сам начал веселить гостей:

— Вот Юзя говорит, что все решает любовь. Один преподаватель спросил у студентки: «Как будет будущее время от глагола любить?» «Выйду замуж», — не растерялась девушка.

Хозина охотно поддержал Бравусов. Видел недавно коллегу, участкового, тот рассказал анекдот. Разговаривают два приятеля: «Ты слыхал? Ваня поженился с Маней!» — «Неужели! И как они живут?» — «Прекрасно! Как голубки». — «Как это?» — «А так: то он через окно вылетает, то она…»

Все захохотали, особенно Юзя. Она же и подхватила эстафету:

— Прибегает Пятачок к Винни-Пуху: «Винни, Винни! Нам пришла посылка из Африки. В ней десять апельсинов. Тебе семь и мне семь». «Как так? Их же всего десять!» — удивляется Винни. «Меня это не волнует. Я своих семь уже съел», — добавила сквозь смех: — Ешьте, гостики. Закусывайте. Устинович, попробуйте грибочков. Ездили с Петром ажно под Белынковичи. В чистую зону.

Бравусов охотно черпнул ложкой соленых грибов себе, потом положил и Марине. Но та не торопилась есть: понимала, что и ей нужно что-то рассказать смешное. Анекдотов она не запоминала, раньше и слушать их не любила, да и в компании бывала редко. И все же одну шутку вспомнила:

— После войны я долго работала в больнице в Саковичах. Приходит однажды больной дедок. Занял очередь к регистраторше. Громко кашляет. Медсестра дала всем градусники, чтобы померить температуру. Вышла их забирать, а дедка нет. Через неделю приходит, возвращает градусник: «От же спасибо вам! Сам выздоровел. Жену вылечил и соседку».