Евгений Гуляковский - Сборник

Город затаился в ночи после очередного удара, словно большое раненое животное. Город старался стать незаметнее, неподвижнее, замереть под безликими очертаниями каменных холмов зданий. Но Логинов знал, чувствовал это всем своим существом: под мертвой оболочкой домов скрывался гнев. Он скапливался там, сдавленный тесным пространством. Неощутимо, незаметно набирал мощь и лишь ждал повода, крохотной слабины в хорошо отработанном и безупречно организованном плане захвата.

«А был ли захват?» – спросил он себя и лишь удрученно покачал головой. Ежели уж он, один из ведущих специалистов Управления Внешней и Внутренней Безопасности (УВИВБ), не мог со всей очевидностью ответить на этот вопрос, то однозначного ответа на него скорее всего попросту не существовало.

С одной стороны, захват определенно был, поскольку правительство федерации получило ультиматум с требованием ежегодной контрибуции и вынужденно на него согласилось. С другой стороны, никто до сих пор так и не видел ни самих захватчиков, ни их кораблей.

Ночью город напоминал огромное кладбище. Все, кто только мог, забивались в укромные местечки. Не видно было ни собак, ни кошек, ни вездесущих крыс. Остались лишь те, что прятались в подворотнях в человеческом обличье, поджидая добычу.

Логинов поежился и ускорил шаг. Он торопился на встречу с секретным агентом УВИВБа. И хотя сотрудники безопасности редко подвергались нападению мародеров (те по внешнему виду с одного взгляда умели определить, представляет ли жертва серьезную опасность), все же в такой поздний час всякое могло случиться.

С момента захвата режим секретности во всех операциях Управления усилился многократно, но никто не знал, давало ли это хоть какой-нибудь результат. Ничего определенного не было известно о том, куда именно внедрились осведомители захватчиков, по каким каналам передавали они свою информацию и что собой представляли. Не вызывала сомнения лишь осведомленность противника обо всех делах федерации, о ее вооруженных силах и наиболее уязвимых местах.

Руководство Управления Безопасности могло противопоставить этому всего лишь ужесточение режима секретности. Логинов ничего не знал о человеке, для встречи с которым вынужден был теперь идти по ночному городу. Только его оперативную кличку: Пайзе Перлис – за этим мог скрываться какой-нибудь азиат, вряд ли европеец выберет себе подобное имя, хотя чудачества среди сотрудников УВИВБа встречались довольно часто…

Логинов лишний раз с удовлетворением вспомнил о том, что для своего задания добился от руководства белой карты и сам мог теперь определять состав будущей группы.

Шорох в подворотне на секунду привлек его внимание, но те, кто там прятался, уже отступили в глубь двора, освобождая ему дорогу.

Впервые на улицах города, в котором прошли многие годы его жизни, Логинов чувствовал себя чужим. Возможно, это ощущение создавалось черными глазницами мертвых, выгоревших зданий. Третий удар, в точном соответствии с расписанием ультиматума захватчиков, обрушился на столицу федерации два дня назад.

И опять не было ни кораблей, ни реактивных бомб, ни ультразвуковых пушек… Здания, точно по мановению волшебной палочки, взрывались одно за другим, наливаясь изнутри черно-красными полотнищами пожаров.

Небольшие взрывные устройства, подложенные в закрытые энерговоды хорошо охраняемых административных центров, были произведены на заводах федерации – это доказали эксперты, и оставалось совершенно непонятным, как они попали на место взрыва. Следов вскрытия самих энерговодов так и не было обнаружено…

Все это можно принять за дурацкий розыгрыш, дикий сумасшедший фарс, если бы не сотни трупов, извлеченных из-под обломков зданий… В конце концов правительство выполнило все требования ультиматума, и диверсии прекратились. Надолго ли?

Логинов прекрасно понимал, что тот, кто уступает шантажу и силовому давлению, всегда проигрывает. Впрочем, понимал это не он один…

Сколько времени им отпущено до следующего ультиматума? Первый пришел по почте… Он хорошо помнил день, когда, разорвав конверт со штемпелем северного административного округа, прочитал четыре сереньких листочка убористого текста, пожал плечами и, подумав о том, что ненормальных в этом городе с каждым годом становится больше, отправил их в корзину для мусора.