Борис Иванов - Сборник Иванов, Щербатых. 34-й мир

– Заманчивая мысль – натравить Лесную мразь друг на друга... Но, господа, Питон и твари Пророка покрошат их в считанные часы. А тех, кто останется в живых – скрутят в бараний рог, – резко возразил Дэвид.

– Как сказать, господа, как сказать... Их много – наших Лесных друзей... Возьмут не умением, так числом. Единственное, чего им не хватает, так это оружия. Так мы дадим им его...

– Вы имеете в виду?.. – осторожно спросил Сандро.

– Я имею ввиду, что в Лесу у нас законсервировано полдюжины складов армейского вооружения. Конечно, подарить его туземцам – чистый убыток, но это – единственное решение проблемы. И все мы знаем, кто лучше всех справится с этим деликатным делом...

Все взгляды обратились к Барсуку.

– И, когда все рухнет, отдуваться будет тот же уважаемый вами Беррил?! – возмущенно спросил тот.

– Если ты хочешь сказать, что не рассчитываешь получить с этого дела комиссионные... – с деланным удивлением произнес Сандро.

Барсук сник.

– Ставлю предложение на голосование, – резюмировал председатель.

– Как ты спал, Землянин? – осведомился Рроу, наклонившись над с трудом продравшим глаза капитаном Дель Рэем.

– Прекрасно, – не покривив душой, ответил тот. И действительно он чувствовал себя так, словно неделю провел где-то на Гавайях. Тело еще хранило какое-то ощущение полета – словно на водных лыжах...

– Ты поцарапал свое лицо, Землянин. И руки...

– Мне приснилась дорога, Рроу. Через колючий кустарник, – косо усмехнулся Гвидо. Боль от глубоких царапин ощущалась им сейчас, как нечто постороннее, из ночного морока прихваченное...

– Странные сны сняться после странствий по Лесу, – с каким-то несвойственным ему смирением заметил Рроу.

Сны... Кошмары. Склоненные над ним кошачьи лица. Ему задают вопросы, он отвечает. Голос (чей?): «Он обидел Миэлу и должен умереть!» Другой голос (старческий, женский): «Он удостоился чести драться с Великой Пумой и должен жить.»

– Его судьбу решила Мать Прайда – должно подчиниться... – это, кажется, сказал Рроу...

Он резко встряхнул головой, пытаясь стряхнуть навязчивый морок... Господи, на каком языке говорили эти... тени? Наверное это не был – не мог быть галактический жаргон... Тем более – нормативный язык Федерации... Тем не менее он хорошо помнил смысл того, что было сказано над ним...

– Пойдем, Землянин, ты заслужил право лицезреть Чудо Инкарнации... Уже время. Скоро взойдет Звезда, – Рроу взял его за предплечье. – Традиция запрещает нам принимать пищу перед обрядом. Но для тебя найдется немного молока – впереди у тебя путь.

В проходе их встретил Аучч. Взглянув на часы, Гвидо чуть удивился – ночь еще не кончилась. На поверхности их ждал зыбкий полумрак, но когда они добрались до Священного Каньона, начало светлеть. Аучч остался у подножья скал, а Гвидо Рроу помог подняться на площадку метрах в трехстах выше.

– Оставайся здесь и смотри. Ты сам поймешь, когда надо уходить, – глухим голосом сказал глава прайда. – Прощай! Мы поможем тебе, когда ты поймешь, о чем надо просить нас...

Дель Рэй остался в одиночестве. Высоко в небе лучи невидимой еще Звезды окрасили прихотливый рисунок утренних облаков.

Гвидо осторожно выглянул из-за скалы. Чаша скального каньона буквально кишела пумоидами. Сполохи коптящих факелов многократно отражались в желтоватых глазах аборигенов, и капитану показалось, что он видит перевернутую чашу звездного неба, заполненного мириадами звезд. Внизу раскачивалась, выла и пела какие-то свои колдовские гимны сплошная масса странных, покрытых шерстью существ, и капитан чувствовал, как нарастает общее напряжение, готовое в любой момент взорваться мощнейшим эмоциональным взрывом. Вверху, на соседней скале, возвышалась сгорбленная фигурка Матери Прайда, рядом с которой виднелись изящные очертания их тотема. Животное сидело, не шелохнувшись, и только изредка подрагивающие кончики позолоченных ушей свидетельствовали, что это было не искусное изваяние, а создание из плоти и крови.

Присмотревшись внимательней, Гвидо узнал пуму, с которой ему довелось сражаться прошлой ночью в подземелье. Так значит, действительно, это и есть Священная Пума Миэла... А кто же будет ее жертвой? Где они спрятали ребенка?

Внезапно Мать вскинула вверх иссохшую лапу, и в долине наступила мертвая тишина. Гвидо слышал только потрескивание горящих факелов и стук собственного сердца.

Жрица медленно обвела взглядом собравшихся. Это был тот – из сна странно понятный язык. Гвидо почти буквально понимал все то, что слышал.