Владимир Михайлов - Сборник Посольский десант

- И тем не менее. Даже во время нашего хождения по кольцу мы видели множество плакатов, транспарантов и всего подобного, на которых ясно говорилось о предстоящих выборах не кого-то там такого, но самого президента. О выборах! Выборы - это демократия. Следовательно, есть возможность избрать в руководство таких тивизиан, которые могут правильно оценить обстановку и принять серьезные меры к ее изменению к лучшему…

- Выборы, да, - проговорил Монитак и усмехнулся. - Но как вы полагаете - кто избирает тут Президента?

- То есть как? Я более чем уверен - избиратели, то есть народ…

- Глупости. Избирает Жизневидение. Оно отбирает кандидатов, оно их показывает - или не показывает, если возникают какие-то, ему не угодные. А поскольку жизнь все знают только по экранам - то, естественно, они и выберут того, кто будет показан чаще и выигрышнее всех остальных. Да и кто бы ни был избран - все равно, общаться с жителями планеты он сможет опять-таки только через Жизневидение - иными словами, будет говорить и делать только то, что Жизневидению окажется угодным. Если же он попробует артачиться - он исчезнет с экранов, и о нем моментально забудут. Его просто не станет, хотя он, вполне возможно, и будет по-прежнему обитать в своей резиденции до следующих выборов. То же самое относится и к любому другому руководителю - или группе их, к парламенту, к генералитету… Ко всей Тивизе, короче говоря. Тут не просто демократия, дорогой коллега. Тут телевизионная демократия - или, если угодно, телевизионная диктатура, это будет более точным названием.

- И все же, все же… Есть же тут, например, культура - а это уже значит очень много. Например, в то краткое время, что мы провели в Центре, мы были свидетелями действительно творческого процесса: некто, кого называли шефом или Отцом Эфира, проводил на наших глазах отбор актеров - видимо, для какой-то новой постановки. Следовательно, их телевидение - или Жизневидение, пусть так - занимается не только политикой, но и искусством…

В ответ Монитак неожиданно расхохотался.

- Отец Эфира! - проговорил он сквозь смех. - Занимался искусством! Кстати, как вам понравились эти актеры?

- Н-ну… Я не думаю, что к ним можно подходить с нашими мерками. В конце концов, эстетические представления в каждом мире отличаются…

- Да какая эстетика! - Монитак наконец перестал смеяться. - Ею там и не пахло! Вы знаете, чему были свидетелями? На ваших глазах Отец Эфира - иными словами, Президент Объединенного Жизневидения Тивизы - производил отбор кандидатов в президенты на предстоящих выборах - тех самых, чью рекламу вы видели. То есть, по сути дела, вы были очевидцами самых подлинных выборов будущего главы этого мира. Главы номинального, конечно же, потому что подлинным правителем этого мира является именно Отец Эфира со своей командой. Других просто не может быть - и их нет.

После этих его слов никому не захотелось продолжать разговор: услышанное надо было еще обдумать. Не то чтобы они узнали все, что их интересовало; однако Монитак всем своим видом дал понять, что считает сеанс передачи информации законченным.

- Я столько говорил, - заявил он после паузы, - что снова проголодался. Ну-ка, вытряхивайте, что там у вас еще сохранилось? Мы опять хотим есть. - Он ласково провел рукой по маленькой голове, откинув прикрывающий ее лоскут. - Мы ведь растем, мы крепнем, нам нужна пища, много всякой еды… Куда только запропастился мой курьер? Ума не приложу. Неужели его… Да нет, не может быть.

Федоров переглянулся с Меркурием; тот едва заметно кивнул. Тогда советник посольства громко сказал:

- Вы и в самом деле рассказали нам весьма немало, так что вам пора подкрепить силы. Мерк, у нас там, по-моему, есть кое-какие укрепляющие препараты. Может быть, угостим любезного хозяина?

- С удовольствием, - отозвался Меркурий и вытащил из своей сумки одну за другой две бутылки.

- Что-то стало холодать, - пояснил Федоров.

Глаза Монитака блеснули.

- Немного согреться не мешало бы, - согласился он. - Но что касается меня - то очень умеренно. В положении, в каком я сейчас нахожусь, не могу злоупотреблять.

- Ну, - сказал Гост, - не думаю, чтобы ваше положение было намного сложнее нашего. Наливай, Мерк. Понемножку.

- В моем положении вы ничего не понимаете, - заявил Монитак едва ли не сердито. - Вы, половинчатая раса…

- Что вы хотите этим сказать?

- Ничего не хочу. Просто волнуюсь за своего связника.

- Что значит - «половинчатая раса»?

- Если не знаете, то вам и ни к чему. Не собираюсь обижать вас. Это мне? Ну, спасибо… А вы сами?