Иван Дроздов - Суд идет

Поражало меня одно любопытное обстоятельство: все обитатели Русского острова, а затем и мятежного корабля много говорили, думали и даже писали о горестном положении, в которое попала Россия: искали причины всего у нас происходящего, привозили с «Родины», как тут называли Россию и куда часто летали, книги, газеты и злободневные политические брошюры. А поскольку на острове жили преимущественно сербы, я сделал утешительный для себя вывод: славянский мир един и что тревожит русских, то болезненно отзывается и в сердцах сербов. Тут знали и горячо любили «непокорённого и несменяемого» русского министра по делам печати Бориса Миронова, все без исключения имели его книги; пламенно любили батьку Белоруссии Александра Лукашенко и нашего Краснодарского батьку Кондратенко; и неистового генерала Макашова, и умнейшего из воинских начальников генерала Левашова, и несгибаемого депутата Думы от рабочих Шандыбина… Следили за судьбой не изменивших присяге полковников Буданова и Квачкова, других боевых офицеров и генералов. Островитяне знали наизусть песни поэтов-бунтарей Ножкина, Талькова, Харчикова, Корнилова, Нины Карташёвой, Жанны Бичевской. Я привёз на остров стихи ленинградского генерала Николая Ивановича Петрова, и тут их с удовольствием читали.

И вот что было уж совсем для меня интересно: часто заводили разговор о Сталине. Что он был для России? Как русские победили в Великой Отечественной войне и так ли уж верна эта расхожая легенда об Отце народов, о Величайшем полководце, победившем Гитлера. И поскольку в среде моих новых друзей не было заранее внушённой и усвоенной определенности мнений, тут кроме безоговорочных суждений было много и сомнений. Например, удивлялись и недоумевали тому странному, а может быть, и совсем не странному обстоятельству, что во время войны главы обеих стран — Германии и России — были инородцами. И там и тут в окружении вождей были люди с еврейской кровью. А если в свите были и люди коренной национальности, то жёны у этих соратников были иудейками.

Что же тут? Случайное совпадение или ключ к разгадке величайшей в мире трагедии, в результате которой только прямые потери составили пятьдесят миллионов человек — и все арийцы, «белые бестии», люди родственной расы, русские и немцы. Кто замесил и густо учесночил этот дьявольский коктейль?.. Кому был нужен такой смертоубийственный эксперимент в мировой истории?

Пишу я эти строки, а сам вспоминаю письмо профессора из Нижегородского университета. Прочитал он мой роман «Горячая верста», где я лишь краешком глаза попытался рассмотреть чёрные души иных персонажей и лишь слабо очертил контуры характера дельца от науки и интригана Папа. И профессор-теоретик литературы мне написал: «Эх, и достанется же вам за этого Папу!..» Досталось. И должности лишили, и двери всех издательств перед носом моим закрыли. Отец родной, товарищ Сталин много расплодил этих Папов. Недаром же я и свою воспоминательную книгу о тех послевоенных временах назвал «Оккупация». Самого-то «отца народов» его же соратнички на тот свет отправили, а нам в наследство много Папов осталось. Не сеяли они и не пахали, а в креслах начальственных уже тогда цепко укоренились. Это они потом и Империю великую Русскую на распыл пустили. Они. И только они! Об этом ещё скажет история. Хотя и теперь много книг на эту тему появилось. Недавно напечатаны книги Бориса Миронова «Приговор убивающим Россию» и Владимира Бушина «Измена. Мы знаем их поимённо». Вышла тринадцатая книга Эдуарда Ходоса — главы Харьковской еврейской общины. Этот своих единородцев знает изнутри. И что они сотворили с Россией и Украиной, и что это за люди — его соплеменники, он рассказал красочно и без всякой утайки; что называется — «выпотрошил». Наконец, не побоюсь упомянуть и свои двадцать романов. Четырнадцать из них я написал за двадцатилетний период моей жизни в Ленинграде — уже после того, как началась перестройка. В них-то я тоже не обделил вниманием своих друзей по журналистскому цеху, а затем по писательскому. А сынов Израиля там, пожалуй, процентов восемьдесят было. Полстолетия я прожил в этой среде. В Большой Энциклопедии Русского народа в томе «Русская литература» в статье обо мне сказано:

«В документальном автобиографическом романе «Последний Иван» Дроздов рассказывает о своей личной борьбе с сионизмом и масонством».

Кто-то прилетел из России и привёз газету со статьей Егора Лигачёва. В статье он хвалит Брежнева и, естественно, его команду, в которой и сам занимал едва ли не ведущую роль.