Натали Шендель - Перед лицом смерти

Затем их стали поздравлять родные и близкие, на что Кирилл только молча улыбался в ответ, предоставив Виктории самой отвечать на поздравления. Она даже упрекнула его за это, когда они уже сидели в белом, красиво украшенном «Кадиллаке»:

– Ты словно не рад нашей свадьбе. Такой угрюмый и молчишь всё время.

– Я не угрюмый, а растерянный, – жалобно посмотрел он на Викторию. – Такие церемонии не для меня. Не обижайся, – взял он её руку и нежно поцеловал. – Я очень рад нашей свадьбе, милая, – преданно посмотрел он ей в глаза. – Ты самое дорогое, что у меня есть. И я обещаю, насколько это будет в моих силах, всегда быть рядом.

Виктория ничего не ответила, лишь крепко прижалась к нему.

Кирилл осторожно обнял её, вдохнув завораживающий запах её духов.

– Я так тебя люблю, родная, – взволнованно произнёс он, – и за всё тебе благодарен. И за то, что снова могу видеть, и за эту свадьбу, и за то, что ты всё устроила для того, чтобы моя мама могла на ней присутствовать.

– Жалко только, что она не согласилась насовсем переехать к нам, – с сожалением произнесла Виктория.

– Она столько лет прожила в России, и уже не сможет прижиться здесь. Да и я, – Кирилл отстранился от Виктории и строго посмотрел на неё, – тоже долго не выдержу без своего дома. Так что, тебе придётся часто ездить со мной в Махачкалу.

– Я и не против. Я ведь тоже сильно полюбила ваше море.

– Вот и прекрасно, – довольно произнёс Кирилл. – Тогда мы обо всём договорились. Можно ехать в ресторан.

Виктория сразу стала серьёзной:

– Нет, сначала я бы хотела навестить моего отца.

Кирилл с пониманием кивнул.

Виктория дала указание шофёру, и вскоре он привёз их к огромному, огороженному железным забором кладбищу.

– Я недолго, – грустно посмотрела Виктория на Кирилла.

– Но я хотел бы пойти с тобой…

– Не обижайся, но мне нужно одной побыть с отцом. Мы как-нибудь потом сходим вместе.

– Но я хоть помогу тебе с платьем. Оно же будет тащиться по земле.

– Я справлюсь сама, – взяв заранее приготовленные цветы, Виктория с благодарностью посмотрела на Кирилла. – Я быстро.

– Подожди, я тебе хоть открою… – собрался было выйти он из машины.

– Нет, нет, сиди, – остановила его Виктория.

– Но тогда хоть закрой хорошо свой полушубок, – заботливо произнёс он, – холодно ведь на улице.

Виктория послушно застегнула пуговки своего полушубка, чмокнула Кирилла в щёчку и вышла из машины. Холодный ветер сразу ударил ей в лицо, и она почувствовала, как стало сносить с головы свадебный венок. Придерживая его одной рукой, а другой держа цветы и приподнимая платье, она поспешно направилась к железной калитке. Нажав на заледеневшую ручку, она с трудом открыла примёрзшую дверцу и прошла по очищенной дорожке к могиле отца. Виктория удивилась, когда увидела на могиле отца свежий букет цветов. «Это бабушка была здесь», – подумала Виктория, почувствовав приятное волнение. Она вдруг поняла, что несмотря на все их разногласия, их связывает общее горе. И какие бы между ними не сложились отношения, они всё-таки родные люди, и от этого никуда не уйдёшь. «И не будь я такой сдержанной и гордой, впрочем как и сама бабушка, всё было бы по-другому. Я должна обязательно поговорить с ней, – твёрдо решила Виктория. – Она моя родная бабушка, и непременно любит меня, хоть и не может этого показать».

Поставив свои цветы к цветам бабушки, Виктория с грустью взглянула на фотографию отца. Сколько бы ей хотелось ему сказать. Как бы она сейчас хотела обнять его и попросить прощение за то, что так невнимательна была к нему в последние дни его жизни. А он ведь так нуждался в ней. Но это она поняла только сейчас, когда сама прошла через эту болезнь и почувствовала, как это важно, чтобы рядом были близкие тебе люди. А отец был один. Виктория избегала его в последние дни, боясь его болезненного вида. Как же ему, наверное, было больно оттого, что человек, которого он любил большего всего на свете, просто отвернулся от него. «О папочка, – сквозь слёзы произнесла Виктория, – прости меня. Я очень, очень люблю тебя. Если бы я могла вернуть то время, то я бы совсем по-другому вела себя. Прости меня за мой эгоизм и слабость. О папа, прости». Виктория не верила в загробную жизнь, но сейчас ей очень хотелось, чтоб отец услышал её. Ей было очень важно, чтобы он знал, что она его очень любит и никогда не забудет. Ей было важно, чтобы он знал, что она очень сожалеет о своём хладнокровие и эгоизме, и просит его простить её за это.