Сергей Алексеев - Хозяин болота

Видякин усердно и ловко работал бруском. Коса позванивала, и сыпалась легкая темно-зеленая пыль от засохшего травяного сока. Не мог Иван сидеть просто так и разговаривать, мешали ничего не делающие руки.

— И потом в округе не то что журавли — паршивой утешки не стрелишь, — продолжал он. — После леспромхоза едва-едва очухались. Только жить стали. Хоть корову есть куда выпустить и дичь нет-нет да поймать можно… Говорю тебе — не надо. Природа — она как собака, сама свои раны залижет.

«Не понимает, — сокрушенно подумал Никита Иваныч и, не прощаясь, направился к вездеходу. — Ишь как его частная собственность испортила. Скрутила его, повязала, а какой мужик был!..» Хотелось сказать, что ты, мол, с Кулешовым снюхался. Он тебе яму под омшаник выкопал, лесу натрелевал, оттого ты, вроде, за него выступаешь. А вроде и нет, потому как Григорьев приехал, и, чем черт не шутит, вдруг да и от него выгода какая будет! Тебе, Иван, все равно кто, или бы уж совсем никого…

Однако Никита Иваныч ничего не сказал и поспешно оставил Видякина в покое. Неожиданно он подумал, что если распалится Иван, чего доброго и про баньку вспомнит, куда старик Кулешова водил, и про то, что этот осушитель, можно сказать, в зятья готовился, но обманул Ирину, сделал ей брюхо. Вдруг он, Видякин, уже знает про это? Узнал же откуда-то, что журавли гнезда бросают, что трактора кулешовские потонули. Недаром, видно, просвещенным считается. А Никите Иванычу о вчерашнем разговоре с дочерью сегодня даже вспоминать не хотелось. День такой выдался, что его портить?

Кругосветное путешествие Никиты Иваныча закончилось на площадке, где некогда стояли вагончик и кулешовские трактора. Теперь здесь ничего не было, и только человек пять мужиков возились около японской машины. Грохотала кувалда, скрежетали ломы и доносилась брань, из которой становилось ясно, что нет ничего крепче и надежней отечественной техники.

— Удрал Кулешов! — обрадовался старик. — Почуял конец и сбежал!

— Не будем терять времени, — отрывисто сказал Григорьев вездеходчику. — Езжай в поселок и скажи бригадиру: пусть гонят всю технику сюда. Я жду здесь. Заровняем весь этот позор, — он кивнул на горы торфа. — И начнем работать.

Григорьев поправил на боку полевую сумку и направился к мужикам, которые ладили машину.

— Что вы тут делаете? — спросил он. — Что за люди?

— Да вот, заразу эту демонтируем, — вяло протянул одни из них. — До чего же хлипкая, паскуда, чего здесь ремонтировать — не понимаю.

— Заканчивайте скорее и убирайте ее с болота, — распорядился Григорьев. — Через час чтобы не было.

— Командиров у нас развелось — невпротык! — вдруг начал возмущаться какой-то парень. — Заколебали с этой машиной. Один приезжает — орет! Другой — орет!

Григорьев не дослушал его и вернулся на площадку, где в одиночестве сидел Никита Иваныч.

— Что загрустил, отец? — весело спросил он.

— Так работать-то сейчас нельзя, — с трудом подняв глаза, растерянно объяснил старик. — Греметь, стучать никак нельзя. Мы же ее совсем распугаем, птицу…

— Что ты, отец, — улыбнулся Григорьев. — Когда же можно?

Старик помялся, утер подолом рубахи вспотевший лоб. А парень возле японской машины все еще бранился:

— То кричали — за ночь смонтировать, теперь за два часа разобрать!.. Только командовать мастера! А ни один не знает, что внутри у этой машины. Привыкли — лом, кувалда! А здесь электроника!

— Когда же можно, отец? — повторил Григорьев.

— А осенью только, — с надеждой сказал старик. — Как птица на крыло встанет. Или лучше пускай она совсем улетит, чтобы ей настроение не портить.

— Скажешь тоже, Никита Иваныч, — Григорьев махнул рукой. — Я и так на два месяца опоздал. Наверстывать будем. Иначе к осени нам несдобровать. Я должен земляные работы закончить, пока трактора в руках.

Какой-то жгучий холодок беспомощности толкнулся изнутри и, будто спирт, разлился по жилам. Никита Иваныч открыл рот, чтобы объяснить Григорьеву: ведь когда даже избу перекатывают или полы перестилают, в ней не живут, а с птицей как же, если взялись ее дом ремонтировать? Птица-то этого не понимает, а значит, мы должны под нее подстраиваться. Но так ничего и не сказал, не объяснил.

— Здесь электроника, понимать надо! — разорялся парень, видно, большой специалист по японским машинам. — Сначала бульдозером по ней, а потом еще командуют — демонтируй скорее! Начальники… Вам только конем управлять, и то доверять опасно, загоните…