Виктор Пелевин - Generation П

Чубайс – отвага на пожаре / зеленые в банке

Лебедь – правда в камуфляже / порядок в бабочке

Явлинский – think different / think doomsday [31] Думай иначе / думай о конце света (англ.). (Apple не возражает)

Ельцин – стабильность в коме / демократия в гробу

Hi there [32] Привет (англ.). ,

Эдик.

– Для Чубайса слабовато они придумали, – сказал Татарский, поворачиваясь к Морковину, – а коммунисты где?

– Их в оральном отделе сочиняют, – ответил Морковин. – И слава Богу. Я бы за две зарплаты не стал.

– А там что, больше платят?

– Так же. А есть ребята, которые у них за бесплатно вкалывать готовы. Одного, кстати, сейчас увидишь.

Рядом с Бандерасом висела сделанная на цветном принтере открытка с золотым двуглавым орлом, сжимающим в одной когтистой лапе «калашников», а в другой – пачку «Мальборо». Под лапами орла была золотая надпись:

SANTA BARBARA FOREVER [33] Санта-Барбара навсегда (англ.). .

ОТДЕЛ РУССКОЙ ИДЕИ ПОЗДРАВЛЯЕТ КОЛЛЕГ С ДНЕМ CВЯТОЙ ВАРВАРЫ!

Справа от открытки висел еще один рекламный плакат – Ельцин, склонившийся над шахматной доской с еще не пришедшими в движение фигурами. Смотрел он на нее почему-то сбоку (видимо, мизансцена подчеркивала его роль верховного арбитра), а вместо белого и черного королей стояли маленькие бутылочки с надписями «Обычное виски» и «Black Label». Подпись гласила:

>BLACK LABEL

МОЩНЕЙШАЯ РОКИРОВКА!

В дверь постучали. Татарский повернулся и замер. Такое количество встреч со старыми знакомыми за один день казалось неправдоподобным – в кабинет вошел Малюта, копирайтер-антисемит, с которым они работали когда-то в агентстве Ханина. Он был одет в турецкую косоворотку, перехваченную солдатским ремнем, на котором висела целая батарея оргтехники: сотовый телефон, пейджер, зажигалка «Зиппо» в кожаном футляре и шило в узких черных ножнах.

– Малюта! Чего ты здесь делаешь?

Малюта, однако, не проявил удивления.

– Я здесь всему кагалу имидж-меню сочиняю, – ответил он. – Про квасок ядреный с хренком слышал? Или про блины с тешкой? Это все мои хиты. Еще в оральном отделе работаю на полставки. А ты по компромату?

Татарский промолчал.

– Знакомы? – с любопытством спросил Морковин. – Ну да, у Ханина вместе сидели. Значит, без проблем сработаетесь.

– Работать я один предпочитаю, – сухо сказал Малюта. – Чего делать-то надо?

– Азадовский просил, чтобы ты проект доработал. По Березовскому с Радуевым. Радуева не трогать, а вот по Березовскому надо чичирок добавить. Я тебе вечерком позвоню, дам кое-какие инструкции. Сделаешь?

– По Березовскому-то? – спросил Малюта. – Чичирок? Это да. Когда нужно?

– Вчера, как всегда.

– А где исходник?

Морковин посмотрел на Татарского. Тот пожал плечами и протянул Малюте папочку с распечаткой сценария.

– Ты с автором не хочешь поговорить? – спросил Морковин. – Чтоб он тебя в курс ввел?

– Сам по тексту разберусь. Завтра в десять будет готово.

– Ну, как знаешь.

Когда Малюта вышел, Морковин сказал:

– Не очень он тебя любит.

– Да ерунда, – сказал Татарский. – Поспорили как-то о геополитике. Слушай, а кто будет вышки менять? На бурильно-телевизионные?

– Вот черт, забыл. Хорошо, что напомнил, – я ему вечером объясню. Ты, кстати, с ним помирись. Сам знаешь, что у нас сейчас с тактовой частотой, а Леня ему все равно одного 3-D генерала выделил. Говорит, эфир оживляет. Так что кадр он перспективный, а какая завтра коррекция придет и откуда, никто не знает. Может, он вместо меня завотделом будет, тогда…

Морковин не договорил. Дверь распахнулась, и в комнату ворвался Азадовский. Следом за ним вошли двое охранников со «скорпионами» на ремнях. Лицо Азадовского было белым от ярости, а пальцы быстро сжимались и разжимались с такой силой, что Татарский вспомнил когти орла с поздравительной открытки. Таким Татарский никогда его не видел.

– Кто Лебедя последний раз сводил? – закричал Азадовский от дверей.

– Как обычно, – испуганно ответил Морковин, – Семен. А что случилось?

Азадовский повернулся к парню с пони-тэйлом.

– Ты? – спросил он. – Это ты сделал?

– Что? – спросил Семен.

– Ты Лебедю сигареты заменил? С «Кэмела» на «Житан»?

– Я, – сказал Семен, – а что такое? Я просто подумал, что так будет актуальнее. Мы же его собирались с Аленом Делоном монтировать.

– Увести, – скомандовал Азадовский.

– Подождите, подождите, – испуганно выставил перед собой руки Семен, – я объясню…