Ян-Филипп Зендкер: Искусство слышать стук сердца

Чувствовалось, что сегодня Лауриа вовсе не настроен пить кофе. Сделав пару глотков, он отодвинул чашку.

— Как ни печально, миссис Вин, но мы зашли в тупик, — сказал следователь, и в его тоне я уловила упрек, адресованный нам с мамой. — Я бы хотел задать вам несколько вопросов. Любая мелочь, какой бы тривиальной она ни казалась, может вывести следствие из упомянутого тупика. — Лауриа достал блокнот и ручку. — Скажите, в последние недели перед исчезновением вашего мужа вы не заметили каких-либо странностей в его поведении? Например, привычек, которых раньше не было. Может, в разговорах проскальзывали незнакомые имена?

— Вы меня уже спрашивали, — с нескрываемым раздражением ответила мама.

— Да. Но возможно, за это время вам удалось что-то припомнить. Так бывает. Повторяю, любая мелочь может оказаться очень важной для нас.

— Я говорила: муж стал чаще медитировать. Обычно он уделял медитации сорок пять минут по утрам. Но с какого-то времени стал медитировать и вечером, после ужина.

— Вы не замечали в его поведении повышенной напряженности или нервозности?

— Скорее наоборот.

— Он что же, стал более беззаботным? — изумился Лауриа.

— Мой отец не был беззаботным, — вмешалась я. — Он был спокойным, нередко совсем тихим. В последние дни перед исчезновением мне казалось, что отец чаще уходил в себя.

— В последние недели он беспрестанно слушал музыку, — добавила мама. — Особенно перед сном. По нескольку часов кряду. Я уже говорила вам, он очень мало спал. Ему хватало четырех-пяти часов.

— А какую именно музыку он слушал?

— Преимущественно свою любимую: Баха, Моцарта, Бетховена, оперы Пуччини. В особенности — «Богему».

Лауриа что-то черканул у себя в блокноте:

— Знаете, что меня особенно поразило? Сверхъестественная приверженность к порядку. Я это подметил не только в его офисе, но и здесь, когда осматривал кабинет и спальню. На столах чисто, вся корреспонденция рассортирована. Даже тумбочка возле кровати совершенно пуста. Никаких журналов или недочитанных книг.

Мама кивнула:

— Он всегда был таким.

— Каким?

— Аккуратным до педантизма, в высшей степени организованным, привыкшим все планировать заранее. Но чем это вам поможет?

Лауриа выдержал долгую паузу, затем сказал:

— Мы предполагаем, что причину загадочного исчезновения мистера Вина нужно искать в первых двадцати годах его жизни. Но нам нужна ваша поддержка, иначе мы и дальше будем ходить по кругу.

— Я рассказала вам все, что знаю, — перебила мама. — О том времени муж никогда не говорил ни со мной, ни с детьми, ни с кем-либо еще.

— Получается, что вы вышли замуж за человека, о котором ровным счетом ничего не знали?

Тон Лауриа изменился, став холодным и циничным.

— Я знала то, что мне нужно знать! — резко ответила мама. Чувствовалось, она хотела поскорее прекратить этот разговор. — Я любила мужа, и это было для меня главным.

Лауриа встал, убрал блокнот и ручку. Слова моей матери остались для него тайной за семью печатями. Он из тех людей, которым нужна предельная ясность во всем, будь то карьера или брак. И в этом они с мамой очень похожи. Но «проницательный» следователь так и не понял, до чего тяжело ей жилось со столь молчаливым человеком, как мой отец.

Лауриа хотел что-то сказать, затем передумал и направился к двери.

— Если будут новости, я вам позвоню, — пробормотал он.

— Благодарю, — холодно ответила мама.

Когда Лауриа ушел, мать опустилась на его стул, сидела молча. С каждой минутой тишина становилась все более гнетущей. Что мешало нам поговорить откровенно? Мама лгала следователю? Может, она все знала и была сообщницей отца? Молчание давило мне на плечи, опустошало. Руки начало покалывать, будто кто-то воткнул в них множество иголок, которых с каждой секундой становилось все больше, они поднимались к груди и плечам. Вот-вот доберутся до головы, и я потеряю сознание. Я хотела заговорить сама, но не смогла выдавить из себя ни звука.

Мама уберегла меня от обморока. Она встала, подошла и обняла за плечи. Ее глаза были полны слез.

— Твой отец бросил меня задолго до своего исчезновения.

Бывают ли в нашей жизни катастрофические поворотные моменты, способные в один миг уничтожить привычный мир и изменить нас самих до неузнаваемости? Что происходит с нами, когда любимый человек вдруг объявляет об уходе к другой женщине? Когда мы хороним кого-то из родителей или лучшего друга? Когда врач сообщает о злокачественной опухоли у нас в мозгу?