Ян-Филипп Зендкер - Искусство слышать стук сердца

— Там лежит яйцо. А звук, который я слышу, — удары сердца невылупившегося птенца.

— Ты шутишь? — засмеялась Ми Ми. — Такое невозможно услышать.

Тин Вин молчал. Она ему не поверила.

— А хочешь, я проверю? — вдруг предложила Ми Ми. — Ты можешь посадить меня на спину и отнести к гнезду?

Тин Вин пригнулся. Ми Ми заползла на него и обвила руками шею. Тин Вин осторожно выпрямился. Он стоял, неуверенно покачиваясь.

— Я что, такая тяжелая? — спросила Ми Ми.

— Нет. Ты совсем легкая.

Тин Вин еще никогда никого не носил на спине. Ми Ми обвила ногами его бедра, а он отвел руки назад, поддерживая ее. Но теперь он остался без посоха и растерялся. У него подгибались колени.

— Не бойся. Я буду тебя направлять, — сказала Ми Ми, почувствовав его волнение.

Тин Вин сделал шажок вперед.

— Хорошо. Теперь еще шаг. Но осторожно: впереди камень. Не наступи.

Тин Вин почувствовал препятствие ногой и ступил левее. Так они обогнули маленькую пагоду и оказались в кустах. Одной рукой Ми Ми отводила ветки, чтобы они не ударяли ее носильщика по лицу.

— Сюда. Еще шаг. Еще.

Руки Ми Ми уперлись ему в плечи. Она вытянулась и наклонилась над гнездом. Сердце Тина Вина бешено колотилось, а сам он с большим трудом сохранял равновесие.

— Ты был прав. Яйцо. Маленькое.

— Ты уверена? — зачем-то спросил он.

Они вернулись к стене пагоды. Тин не скрывал ликования. Ему не сиделось на месте. Сегодня Ми Ми приоткрыла щелочку, и в мир темноты прорвался лучик света. Тину хотелось снова посадить ее на спину и броситься навстречу миру, проверяя каждый звук, шум и шорох. Он узнал первое слово. И теперь ему известно, как под скорлупой бьется сердечко невылупившегося птенца. Со временем он научится опознавать взмахи крыльев бабочек, порхающих вокруг, и поймет, почему даже в мертвой тишине он слышит шелест. С помощью Ми Ми он постепенно разгадает все загадки и тогда, быть может, найдет свой путь в мире. Путь, на котором мир его не отринет.

Но как и чем ему отблагодарить Ми Ми? Она не стала насмехаться. Наоборот, поверила и доверилась ему. Вот только почему ей понадобилась его помощь? Может, захотела прокатиться на его спине?

— Ми Ми, а почему ты сама не заглянула в гнездо, когда ходила туда?

Вместо ответа, она взяла его руки и опустила на свои икры. У Ми Ми была удивительно мягкая, бархатистая кожа. Даже мягче, чем лесной мох, к которому Тин Вин любил прижиматься щекой. Его пальцы медленно спустились ниже, к ступням. И тогда Тин Вин все понял. Искривленные, повернутые внутрь ступни Ми Ми не держали тело. Ходить на таких ногах невозможно.

Ядана помнила рождение дочери так ясно, словно это было вчера. Она часто говорила, что появление Ми Ми на свет — самое прекрасное событие в ее жизни, хотя на тот момент уже была матерью пятерых сыновей. Она всегда мечтала о дочери, но рождались только мальчики. Забеременев снова, Ядана очень удивилась: возраст ведь уже не тот. Ей было тридцать восемь, и ребенок, которого она ждала, воспринимался ею совсем иначе, нежели в юности. Для нее это был редкий и удивительный подарок. Беременность приносила только счастье и никаких страданий. Каждый день, закончив работу на поле, Ядана разгибала спину, закрывала глаза, гладила растущий живот и радовалась. Ночью, когда не спалось, она наслаждалась ощущениями, которые ей дарил растущий в чреве младенец. Ей нравилось чувствовать, как дитя ворочается и стучит ручками и ножками в стенки ее живота. Это были самые прекрасные минуты ее жизни. Другая, более сентиментальная женщина, наверное, плакала бы от радости. Ядана радовалась тихо, без слов и слез.

Она и сейчас помнила, как крохотная дочка впервые взглянула на нее большими темно-карими, почти черными, глазами. Разве такое забудешь? А какой красивой родилась маленькая Ми Ми! Ее смуглая кожа была намного мягче, чем у других детей Яданы. Круглая головка ничуть не пострадала, проходя через узкий таз матери. Девочка с такими правильными чертами лица, конечно же, была подарком небес. Даже повитуха призналась, что еще не держала на руках более прекрасного ребенка. Едва открыв глазки, Ми Ми сразу же улыбнулась матери. Такой улыбки Ядана не видела ни у своих детей, ни у чужих.

Ядана словно не замечала, что дочь родилась с повернутыми внутрь ступнями. Зато Моэ, ее муж, сразу это увидел и даже вскрикнул от ужаса.

— У каждого ребенка — свои особенности, — невозмутимо ответила Ядана.

Врожденное уродство ног Ми Ми ее ничуть не испугало и не огорчило. Да и что значат искривленные ступни по сравнению с чудом, которое она сейчас держала у своей груди?