Анита Шрив - Жена пилота

Вы знали моего мужа? — спросила Кэтрин.

Нет… Извините, но мы не были знакомы.

Он был старше вас.

Да. Я знаю, — кивнул головой Роберт.

Что они еще рассказали вам о Джеке?

Ну… Одиннадцать лет работы на «Вижен». До этого он пять лет проработал в Санта-Фе и два года — в Тетерборо. Два года прослужил во Вьетнаме… Уроженец Бостона… Окончил колледж Святого Распятия… Женат. Имеет дочь пятнадцати лет.

Подумав минутку, Роберт добавил:

Высокий. Рост — шесть футов четыре дюйма.

Кэтрин кивнула и саркастически заметила:

Чудесное личное дело… просто великолепное…

Он нервно почесал ногтями тыльную сторону левой руки.

Извините. Я читал личное дело вашего мужа и при этом совсем не знал его.

Что они сообщили вам обо мне?

Только то, что вы на пятнадцать лет его моложе…

Кэтрин отвлеклась, разглядывая свои ноги. В бледном предутреннем свете они казались белыми как мел, бескровными. Лишь маленькие грязные ступни контрастировали с этой мертвенной белизной.

Сколько человек было на борту? — спохватившись, спросила Кэтрин у Роберта.

Сто четыре.

Могло быть и больше, — подумав, заметила она.

Да, но самолет летел полупустым.

Есть выжившие? — с надеждой спросила женщина.

Пока никого не нашли, но поиски все еще продолжаются…

Новые образы заполонили ее воображение. Кабина самолета. Руки Джека сжимают штурвал. Момент осознания неизбежной гибели. Изуродованное тело, вращающееся в воздухе. Нет, даже не тело, а нечто страшное…

Кэтрин тряхнула головой. Образы рассеялись.

Я должна поговорить с дочерью сама, — сказала она.

Роберт быстро кивнул, словно заранее знал, что она примет именно такое решение.

Я хочу, чтобы вы покинули этот дом, — продолжала свою мысль Кэтрин. — Я не желаю, чтобы кто-либо подслушал наш разговор.

Я посижу в своей машине, — сказал Роберт.

Кэтрин сняла пиджак, который он ей одолжил.

Зазвонил телефон, но никто даже не пошевелился.

Женщина услышала, как щелкнул автоответчик, но осталась стоять на месте. Она была не готова услышать голос мужа, глубокий и нежный, с едва уловимым акцентом уроженца Бостона. Закрыв лицо руками, Кэтрин дождалась, когда автоответчик замолчит.

Убрав руки, она взглянула в проницательные глаза Роберта. Он тотчас же отвел взгляд.

Думаю, главная причина вашего приезда заключается в том, что вы не хотите, чтобы я разговаривала с прессой, — с вызовом заявила Кэтрин. — Что, скажете, я не права?

Незнакомый автомобиль вырулил на подъездную дорожку, ведущую к дому. Под колесами заскрипел мелкий гравий. Человек из профсоюза выглянул в окно, взял протянутый ему пиджак и торопливо надел его.

Вы не хотите, чтобы я сказала журналистам что-то, что поставит под сомнение компетентность пилота, — продолжала свой монолог Кэтрин. — Вы не хотите, чтобы они решили, что это была ошибка пилота.

Роберт снял телефонную трубку и положил на столешницу возле аппарата.

…После нескольких лет брака они перестали заниматься любовью в кухне. Они решили, что Мэтти стала взрослой девочкой и может неожиданно спуститься вниз в поисках чего-то вкусненького. Теперь, выпроводив дочку наверх слушать музыку на компакт-дисках или болтать с подружками по телефону, супруги вечерами сидели у стола, читая журналы, слишком уставшие, чтобы убрать в раковину посуду или даже просто поговорить по душам…

Я скажу ей… Сейчас же, — заявила Кэтрин.

Роберт Харт нерешительно топтался на месте.

Вы ведь, надеюсь, понимаете, что мы не можем оставить вас одну? — произнес он.

Они из авиакомпании? — спросила Кэтрин.

Из остановившегося автомобиля вышли два человека. Их очертания были едва различимы в утренней полутьме.

Да, — кивнув, ответил Роберт.

Кэтрин направилась к лестнице, ведущей на второй этаж.

Лестница была крутой. Казалось, вверх поднимаются сотни ступенек.

«Должно быть, их никак не меньше пятисот», — теряя связь с реальностью, подумала Кэтрин.

Подсознательно она понимала, что запущенный механизм событий невозможно остановить. Она сомневалась, что отпущенных ей природой жизненных сил и стойкости хватит, чтобы взобраться наверх.

Зазвенел звонок. Выйдя из кухни, Роберт Харт поспешил к входной двери.

Мама, — сказала Кэтрин.

Роберт остановился и повернул к ней голову.

Перед смертью они кричат: «Мама!» Я права?

Солнечное сияние отражалось от хромированных частей автомобиля, проехавшего мимо задней стены магазина. Сегодня в помещении было душно и жарко, как в пекарне. В солнечных лучах плясала пыль. Она плавно оседала на столы красного и орехового дерева, на старую ткань и настольные лампы, на пахнущие плесенью книги. Было трудно дышать. Обиженно звякнул колокольчик над входной дверью. Сжимая тряпку для пыли в правой руке, Кэтрин оглянулась. Сперва ей показалось, что перед ней какой-то чиновник или другое должностное лицо, находящееся в деловой поездке и случайно свернувшее не на ту улицу. На мужчине была белоснежная накрахмаленная рубашка с короткими рукавами и плотные светло-синие брюки. На ногах — черные туфли, солидные и тяжелые, наподобие тех, что предпочитают носить пожилые люди.