Сабина Дарденн: Мне было 12 лет, я села на велосипед и поехала в школу

Машина остановилась. Грязный думал, что я сплю, он сказал: «Давай, просыпайся! Когда я тебе скажу, полезешь в этот сундук!»

Когда я увидела сундук, о котором он говорил, — железный, голубого цвета и весь ржавый, чуть побольше ящика для инструментов, — мой отвратительный характер опять проявился.

— Я не могу в него залезть!

— Ничего, залезешь!

— Но он слишком маленький!

Я очень остро ощущаю недостаток воздуха. Еще с раннего детства у меня были проблемы с бронхами. В этом закрытом грязном фургоне, под этим одеялом я уже почти задыхалась. Страх не отпускал меня, а при виде этого ящика он усилился многократно. Мне было страшно задохнуться в нем, страшно не видеть, куда меня понесут.

И я продолжала возмущаться:

— Нет, он слишком маленький, мне там будет душно, он отвратительный, я вся буду грязная.

Поскольку я все еще не соглашалась, он позвал «того» на помощь.

— Надо сложить ее, чтобы она поместилась…

Я не была очень неповоротливой, но все же им пришлось повозиться, пока они наконец закрыли сундук. Я сложилась вчетверо, и они должны были ждать до последней минуты, чтобы закрыть меня там. Я не знала, куда меня везли, но мне показалось, что очень далеко, несколько километров. Когда мы остановились, сначала они открыли дверцу фургона и поставили сундук на землю, как мне показалось. Затем послышался звук открываемой двери, меня приподняли, потом опять поставили на землю и наконец, минуты через две, которые показались мне вечностью, открыли крышку сундука.

— Вылезай!

Мне опять стало страшно. Мне уже казалось, что лучше оставаться в этом сундуке, там я по крайней мере была одна, в укрытии, пусть даже и взаперти. Я не двинулась с места.

Грязный варвар был передо мной один. Я думаю, что водитель в кепке помог ему до этого места, а потом уехал. Возможно, чтобы избавиться от моего бедного велосипеда, который никогда так и не был найден. Должно быть, его кто-то украл. Это ерунда, но потом я думала много раз: ведь на велосипеде остались их отпечатки, на них не было перчаток, когда они перевозили его. Если бы кто-то нашел его…

Поскольку я в самом деле была сложена вчетверо, грязный вынужден был сам вытаскивать меня из ящика. Во всяком случае, я ничем ему не помогала. Я продолжала изображать обморок. Только вяло произнесла: «Но что происходит?»

Не знаю, делала ли я это сознательно или нет. Возвращаясь назад, я задаю себе этот вопрос. Вероятно, я инстинктивно хотела заставить его быть ко мне менее злым и подловить его в момент, когда он не будет внимательным. Я не думаю, что я специально что-то подстраивала. Может быть, и вправду я была в полуобморочном состоянии, и он заставлял меня дышать, а может быть, сыграли роль те две капсулы, которые я не смогла выплюнуть… Но голова моя все-таки была достаточно ясной, чтобы видеть, что происходит вокруг меня. Мой портфель был со мной.

И вот теперь я оказалась одна лицом к лицу с этим незнакомым типом в неизвестном доме на первом этаже. Думаю, что в тот момент я не обратила особого внимания на убранство, мебель. Все вместе мне показалось отвратительным. Я видела закрытую входную дверь. Рядом, на той же стене, забранное ставнями окно, несмотря на яркий день, и я спросила себя почему.

То, что я могу описать в той комнате, в которой я находилась, я разглядела гораздо позже. Может быть, на третий день…

В одном углу детские игрушки, кроватка. Комната квадратная. Вдоль стены шкафы вроде стеллажей, на которых множество разных предметов. В другом углу плита, в глубине микроволновая печь. Дверь, которая, вероятно, ведет в другую комнату. На полу кирпичи, мешки с цементом, инструменты. Было похоже, что он делал камин, но еще не закончил работу.

Среди беспорядка на полу небольшой проход вел к двери, она тоже была незаконченной. Эта дверь была накрыта пленкой, и две доски закрывали ее крест-накрест. Я никогда не знала, куда она ведет. На другой стене — белые кухонные шкафчики, но пустые. Была еще лестница, ведущая наверх, и рядом с ней холодильник, довольно высокий, на котором стоял телефон. Я до него не могла достать. Я поняла это очень быстро. Среди хаотического нагромождения стоял стол со стульями. Не знаю, увидела ли я в тот день лестницу, ведущую в подвал.

Мое первое впечатление от места, где я оказалась, говорило мне о том, что это не был обычный дом, где живут обычные люди.

Меня мучила жажда, и я попросила дать мне попить. Он налил мне молока, я выпила глоток-другой. Затем я оказалась на втором этаже в комнате с закрытыми ставнями. Не помню, поднялась ли я туда сама или он меня отнес. Я только помню, что подчинялась приказам и просто выполняла то, что он мне говорил.