Любош Юрик - Камень с кулак

— Это — не маленькое подношение, пан главный врач. Это — пятьсот крон. А я не знаю, каков доход этого старичка. Впрочем, он прав: здесь куда внимательнее к пациенту, за которого заплатили.

Главный врач собрал деньги, вложил их обратно в конверт и бросил его в корзинку. Он все еще старался говорить спокойно, но Игорь заметил, что он слегка покраснел.

— Не ловите меня на слове, пожалуйста, — сказал главный. — Вы хорошо знаете, что я имею в виду. И в будущем прошу меня избавить от подобных замечаний о разном отношении к пациентам.

Главный врач встал, повернулся к окну и заложил руки за спину. Игорь смотрел на его широкие плечи и густые, седые волосы на затылке. Его поза выражала нерешительность, оскорбленное самолюбие и даже раскаяние: Игорю вдруг подумалось, что главный врач не живет с женой, на мгновение он пожалел его. И пробормотал:

— Извините.

Главный врач отвернулся от окна, посмотрел на Игоря, нахмурился и сел.

— В конце концов, — произнес он, — никто их ни о чем не просит. Они сами виноваты. Так уж нас приучили. Вот и поймите это. Вы молоды, и всякая несправедливость еще оскорбляет вас.

Игорь покачал головой, усмехнувшись:

— Не «еще». И это — не несправедливость. Это глупость.

Главный врач пожал плечами.

— Глупость, но мелкая.

— Глупость измеряется не тем, большая она или маленькая, а длительностью ее действия, — возразил Игорь.

Главный врач повертел в пальцах карандаш.

— Не надо философствовать... Ну вот, хотя бы, представьте себе, что у вас есть машина. В ней что-то поломалось, и вы идете в ремонтную мастерскую. Если вы механику не сунете сотню в лапу, он и разговаривать с вами не станет. Теперь, скажите, как это получилось? Кто виноват? Ведь и они исполняют свой долг, как вы говорите. Врачи несут большую ответственность. Они возвращают людям здоровье, а иногда — и жизнь. За это мы заслуживаем лишнюю крону-другую. Что вы имеете против?

Теперь встал Игорь.

— Вы меня не понимаете. У меня есть свои принципы. А вы одну глупость оправдываете другой. Возможно, я смешон со своими взглядами. Но кто-то же должен противостоять этому. И почему бы не сделать этого мне? Я говорю это вам для того лишь, чтобы между нами не было недоразумений.

Встал и главный врач; они стояли теперь друг против друга, как противники, и их, словно стена, разделяла корзинка с бутылкой вина, уткой и конвертом с пятью сотнями крон.

— Ничего не имею против ваших принципов, — заговорил главный врач. — Следуйте им на здоровье. Но я не желаю, чтобы вы вводили здесь свои обычаи и разваливали коллектив. Думайте больше о своей работе. Я буду пристально следить за вами. А теперь оставьте меня, пожалуйста.

Игорь вышел, тихо прикрыв дверь. Сунул руку в карман, нащупал камень и подумал: «Хорошенькое начало!» Навстречу ему по коридору шла Марта, и Игорю показалось, что она улыбнулась и тотчас приняла строгий и неприступный вид.

Игорь испытывал потребность выговориться; он подождал Марту у выхода из больницы и проводил ее. Дорогой молчали; он разговорился только у дверей ее дома. Она пригласила его к себе.

По обеим сторонам улицы росли высокие акации: в начале лета запах их цветов разносился по всему городку. Через открытое окно Игорь ощущал движение перегретого воздуха, вечернее дыхание трав и земли, слышал шаги прохожих; полная, лимонного цвета луна застряла в ветвях деревьев, где-то играло радио, со стороны парка доносился звон гитары; чей-то голос бесстрастно, монотонно вплетался в вечерние звуки. Игорь смотрел на луну и думал — она ли плывет в небе, или это движутся тучи и ветви деревьев, то закрывая, то открывая ее диск.

— Хотите кофе? — голос Марты прервал созерцание. Он покачал головой.

— Кофе — нет, спасибо.

Только теперь он заметил, что Марта переоделась: на ней были узкие белые брюки и обтягивающий фигуру джемпер; он впервые видел ее не в больничном халате. Мелькнула мысль, что она красивее, чем он думал. Марта открыла дверцу буфета.

— Тогда вина? — спросила она.

Игорь кивнул. Она поставила на стол бутылку белого вина за 20 крон, достала два высоких бокала, вытерла их, налила.

— Ну, выпьем? — предложила она.

— За что?

Марта пожала плечами.

— За победу.

Они чокнулись. Игорь осмотрелся; комната была обставлена просто и со вкусом: полка с книгами, репродукции Гогена, столик и два кресла, зеркало с умывальником. Марта перехватила его взгляд.

— Скромно у меня. На мою зарплату не разгонишься. Приходится обходиться тем, что есть.