Джудит Леннокс - Возвращение во Флоренцию

Он оглянулся и ответил:

— Конечно.

На улице стоял пронизывающий холод; выйдя из отеля, они услышали доносившийся издалека грохот взрывов. С покореженных водосточных труб свисали сосульки, в приглушенных лучах автомобильных фар, прикрытых светомаскировкой, глыбы льда и осколки стекла в оконных рамах сверкали, словно огоньки на новогодней елке, придавая улице обманчиво праздничный вид.

По обеим сторонам от входа в подъезд, где находилась квартира Ангуса, стояли кадки с декоративными деревцами, подстриженными в форме шара; сверху каждый шар венчала толстая шапка снега, напоминая сливки на рождественском пудинге.

Когда Ангус отпер дверь, прозвучал сигнал отбоя воздушной тревоги. В квартире на стенах висели портреты дородных мужчин в пудреных париках и женщин с глубоким декольте и игривым выражением лица.

Ангус сказал:

— Сейчас я зажгу лампы, и вам перестанет казаться, что они все на нас смотрят. Холодно как в морозильнике, да? Надо скорей разжечь камин.

Фредди присела на мягкий диван с обивкой темно-сливового цвета, стоявший перед камином. Обивка местами протерлась и отливала серебром. Ангус опустился на колени, чиркнул спичкой и поджег растопку.

— Помню, дома зимой стоял такой холод, что замерзала вода в кувшине. В Лондоне такого не бывает. — Ангус сел на диван рядом с ней. — Девочка, дорогая, ты совсем продрогла.

Ей нравилось, как он произносит «дорогая» со своим раскатистым «ррр».

Он налил им обоим виски, и они немного посидели, обнявшись, наблюдая за тем, как разгорается огонь и его тени пляшут на коврике перед камином.

Агнус сказал:

— В канун Нового года мы зажигаем все лампы и свечи в замке, а в саду ставим факелы. Люди говорят, огонь видно за много миль. Потом начинается угощение, музыка и танцы.

— Мне казалось, ты не любишь танцы.

— Настоящие танцы. Горские. В полночь на башне звонит колокол, и все выпивают по бокалу. А потом по традиции надо бежать к соседям, чтобы оказаться у них первым гостем. Видишь ли, считается, что так мы приносим друг другу удачу.

— И как далеко живут ваши соседи, Ангус?

— Ну, до ближайших около двух миль. Всего ничего.

— По снегу?

— Мне приходилось ходить сквозь заносы глубиной по пояс. В Шотландии мы согреваемся с помощью виски и быстрой ходьбы. Правда, существуют и другие способы.

Рассказывая, он гладил ее по волосам, время от времени целуя в губы. Потом сказал:

— Я хотел бы, чтобы ты когда-нибудь встретила Новый год с нами. Как ты думаешь, тебе понравится?

Она встала на колени на диване и поцеловала его.

— Не знаю, Ангус. Боюсь, я бы все время мерзла.

— Ни в коем случае. Я бы об этом позаботился.

Ангус взял стакан с виски у нее из рук и поставил на столик. Потом поцеловал ее ключицу.

— Как крыло у птички, — сказал он. — Эта впадинка, вот здесь. — Он обнял ее обеими руками и усадил к себе на колени. Осторожно расстегнул молнию на платье, спустил с плеч тонкие бретельки и снова поцеловал.

— Итак, моя красавица Фредди, — сказал он. — Если ты хочешь, чтобы я остановился, скажи мне это сейчас.

У нее в памяти всплыли слова Марсель Скотт: «Вы влюблены в Ангуса, мисс Николсон?» И ее теория о любви, которая всегда бывает неравной.

Но она все равно ответила:

— Нет, Ангус. Я не хочу, чтобы ты остановился. Совсем не хочу.

Фредди прикрыла глаза и испустила тихий вздох, когда его рука скользнула вверх по ее бедру.

Проснувшись среди ночи, она пошла на кухню выпить воды. В полной темноте Фредди отодвинула светомаскировочную штору и выглянула на улицу. Шел снег — пушистые белые хлопья медленно кружились в воздухе и падали вниз, покрывая руины и обломки.

Мысли беспорядочно мелькали у нее в голове. Столько событий за один вечер — Ангус, Джек, танцы. А потом это… Она не жалела, что лишилась девственности, наоборот, ей нравились ее новые ощущения, нравилось чувствовать себя по-настоящему взрослой. Ангус принял необходимые предосторожности — памятуя о том, что приключилось с Тессой, она проследила за этим. Она любовалась снегом за окном, вспоминая его руки на своей коже, слияние их тел, слова, которые он шептал ей на ухо, дыхание Ангуса, когда она засыпала в его объятиях.

Марсель Скотт действительно написала ей и предложила встретиться за ланчем. Фредди была удивлена, получив это письмо: она приняла слова мисс Скотт за обычную любезность, простой знак расположения, за которым не последует никаких реальных действий.