Федор Полканов - Рабочая гипотеза.

Леонид всего не сказал. По пьяной лавочке Гришка спросил: «Валентина умерла от облучения. Не страшно тебе второй раз жениться на девушке той же специальности?» По сердцу резанули эти слова, и Елизавета что-то почуяла. Прильнула к нему, зашептала:

– Милый, их двое…

– Кого?

– Будущих наших мальчишек. Я чувствую: двое.

– Ого!.. Да ведь им всего-то неделя!

– Ну и что же! Дети талантливые… Ванька и Яшка. В честь Лихова и Шаровского. И знаешь, мне показалось, что Яшка брыкнул Ваньку ногой…

Дела между тем идут полным ходом, и вот важный рубеж: у них появляется первая лаборантка. Это Зина Жукова. И Елизавета говорит мужу:

– Могло ли иначе быть? Эта конструкция из шаров, этот колобок в кубе слишком часто подкатывался к твоей пасти. Можно ли было сомневаться в том, что в конечном итоге ты проглотишь ее?

Нет, не черная ревность Лизу гложет. Жукова не Красницкая – ох, уж эта Красницкая, дамочка из соседней лаборатории, вышедшая по отношению к Елизавете на тропу войны! Зина не Красницкая, здесь причины тяготения к тематике Громовых совершенно иные. Лиза знает их, но знать это одно, а сказать мужу – другое. Зачем говорить? Будет воспитывать: вечно, мол, не те методы, вечно хитрости, пора, мол, уже остепениться и все прочее, что в таких случаях он проповедует. И добро бы за дело, так нет же ведь!

Жукову она приметила, когда та, заочница-дипломница, стала ходить на занятия четвертого курса – не такое уж частое, прямо скажем, радение. Оказалось, что руки у Жуковой хорошие, голова быстро схватывает, вот только навыков никаких: Зина оставляла на время университет, у нее сын родился – поэтому она и делает диплом в неурочное время. Лиза поговорила с ней несколько раз – и диплом Жуковой засверкал новыми красками, но при этом как-то само собой получилось, что вызрело у Жуковой убеждение: нет теоретика сильней Громова, нет пути вернее подсказанного его гипотезой. А позже защитила Жукова диплом, Лиза сказала о ней Ивану Ивановичу, тот, даром что помирился с Лиховым, тайно нажал на какие-то кнопки, и Жукову при распределении направили к нему.

– Вы, знаете, кто? – говорил потом Лихов, первый из не поверивших в Лизину невиновность. – Вы этот… Наш человек в Гаване… Когда вы поймете, что работаете теперь и здесь и там?

Ну вот! Из лучших чувств посодействовала трудоустройству одинокой матери – и обвиняют в происках!

– Яков Викторович, не кривите душой! Жукову вы не приметили. Только когда Шаровский взял ее, подумали, что у вас из-под носа увели способного человека.

– А она способная?

– Вот видите!.. Не печальтесь: способная, но нужно еще учить и учить! А доучиваться в академии легче, чем тут, – здесь основное внимание обращено на студентов.

Жукова уже работала в академии, когда Лиза неожиданно поняла: это же лаборант, специально подготовленный для нее и для Леонида. Но предпринять что-либо не успела – Жукова сама изловила Громова в коридоре.

– Хочу работать под вашим руководством.

Леонид пожал плечами.

– У нас непрерывный аврал, и лишний человек нам нужен. Однако решить тут может только Шаровский. Поговорю,с ним.

Но прежде он поговорил с Лизою, и разговор этот подействовал на нее, как звук трубы на боевого коня.

– Опять скажешь, что я топчу твои лучшие чувства, но смолчать не могу. Ты помнишь, как Том Сойер воровал ложку у тети Полли? То положит, то опять украдет. Это самый гуманный из способов воровства: пострадавший постепенно привыкает к тому, что он пострадал. Способ действен и при уводе лаборантки. Проси прикомандировать к нам Жукову временно, ты понимаешь, временно, а потом будет как с Кочетовым, биохимиком: трудится с нами человек, и никакими силами от нашей тематики его уже не оторвешь. Пойми, это не «штучка»!

Леонид не стал спорить, «штучка» это или нет. Без помощников они задыхались, и важно было получить лаборантку хотя бы на время. Получить же на постоянно, думалось, не удастся: Шаровский и сам задыхался.

И вот разговор на «Олимпе»:

– Жукову? Временно? Та-ак… Через неделю она настолько будет завалена вашей работой, что обратно ее мне уже не получить. Но, впрочем, берите Жукову, у нее настолько выраженное тяготение к вашей тематике, что на другой работе толку от нее не будет. Елизавета Михайловна тут постаралась! Однако не подумайте, что я на нее в обиде. Готовить студентов, уже в университете нацеливая на определенную проблему, – в этом, право, есть немалый резон! А остальное все – от характера.