Валерий Карышев - Москва тюремная

— Видишь, что получилось? — старческая рука кладет остывшую оплавившуюся массу с острой режущей кромкой на стол. — Почти что лезвие. Потому и не разрешали. А «Приму» с «Астрой» не все курить могли. Вот и согласны были последнее отдать... — Бывший «рекс» ненадолго замолкает и, пожевав губами, продолжает доверительно: — Такса у нас была: все — в четверную цену. Конечно, деньги нам тоже часто давали, но не все деньги умели в камеру через шмон проносить! Вещи хорошие предлагали, часы там, украшения золотые, у кого при шмоне не отмели. Лучше всего зимой было: «бобры», то есть богатые зэки, ондатровую шапку на шесть пачек чая меняли, новая дубленка за несколько блоков сигарет и пару бутылок водки могла уйти! Все это потом через комиссионки сдавалось — квитанции не на себя, конечно, оформляли, а на родственников. Само собой, делиться приходилось со многими: как ты дубленку из тюремного блока на волю пронесешь? И делились... Но все равно было выгодно — наши ребята за полгода новые «Жигули» себе покупали.

— А не боитесь мне такое рассказывать, Иван Алексеевич? — с легким укором осведомляется собеседник.

— А чего мне бояться? И никакого секрета особого я тебе не рассказал. Все это и так знают. Всегда, в любой тюрьме охранники брали, берут и будут брать... И бороться с этим бесполезно — мы-то тоже начальству немалые деньги отстегивали. А те тоже со своим начальством делились. Я-то знаю, что говорю...

ИЗ СПРАВКИ-МЕМОРАНДУМА МИНИСТЕРСТВА ЮСТИЦИИ:

В учреждениях Главного управления исполнения наказаний ежегодно фиксируется в среднем до 4000 — 4500 внеслужебных, несанкционированных контактов персонала СИЗО, ИТУ и заключенных. Более 25 процентов сотрудников увольняется, не проработав и года...

За окном холодно, вьюжно, и сквозь обледеневшее стекло видно, как ветер кружит сухой снег под фонарем. Изредка по пустынной улице проносятся машины, унося за собой морковно-красные фонари габаритов. Магнитофон на третьем этаже наконец стих. Половина третьего — видимо, студенты, отгуляв положенное, уснули.

Иван Алексеевич неторопливо подливает в граненый стакан остывшей заварки и, отхлебнув, вновь закуривает «беломорину».

— Иногда, конечно, начинался мертвый сезон, когда ни копейки не брали. Видели, что опасно. Потому что среди наших «рексов» стукачей немало случалось — сами не брали и другим не давали. Начальству-то тоже надо было коррупцию в своих рядах разоблачать. А то неправдоподобно получалось: бутырский «спец», хлебное место и — ни единого взяточника. Но мы стукачей быстро вычисляли и выживали потихоньку. А вообще, я лишь два случая помню, когда на наших круто наехали. Оба раза в девяносто четвертом. В ноябре на «спецу» тепло на несколько недель отключили, а грузинские воры, которые у нас сидели, в отместку очередную «разморозку» устроили.

— А как?

— Да просто! Разослали всем свои письма, это у них «малявы» называется, чтобы арестанты козлов-баландеров гнали в шею, а «дачки» с воли совсем не брали. Прикидываю, что потом на Краснопресненской пересылке сделали с теми, кто отказался воров поддержать. Представляешь, Андрюха, больше четырех тысяч зэков в одно утро от пайки отказалось. Мол, объявляем массовую голодовку, пока нам нормальные условия не создадут. По тем временам такое только на Западе было. Приехала комиссия, как водится, нашла недостатки, устроила вздрючку... Ну, несколько человек выгнали. Это — второй раз. А первый раз куда хуже было. Ты о таком «Банкете в Бутырке» никогда не слыхал?

— Не-ет, — непонятливо тянет напарник, внутренне удивляясь редкой несовместимости понятий «Бутырка» и «банкет».

— Ну-у-у... — тянет Иван Алексеевич. — Что ты, такой скандал получился. У нас потом в течение года половину штата сменили. Кого — якобы по собственному желанию, кого на пенсию досрочно, как меня... Двоих под суд отдали. А история известная, потом все газеты о ней писали. Кагэбэшный спецназ Бутырку штурмом брал. Неужели не слышал?

ИЗ ОПЕРАТИВНОЙ ИНФОРМАЦИИ МОСКОВСКОГО РУОПА:

Источник сообщает, что 20 мая в 23.00 группа преступных авторитетов соберется у здания СИЗО № 2 ГУВД г. Москвы и попытается незаконно проникнуть в тюрьму. Цель визита — навестить некоторых подследственных и передать им продукты, спиртные напитки и наркотики. Возглавит группу вор в законе по кличке Сибиряк, который имеет предварительную договоренность с администрацией СИЗО № 2. Предполагаемое количество участников встречи — 30 — 40 человек.