Роман Коор - Тридцать первый этаж

— Ох, Леночка! Христа на цепи не носят! Шнурок повяжи потом!

— Извините, баба Шура, я не знала, что на цепочке нельзя! — смущённо и заискивающе сказала Лена. — Обязательно повяжу верёвочку, обещаю!

— Ладно, ты молодая ещё. Слушай меня, я ведь плохому-то не научу! Единицы спасутся, помни!

Лиза включила камеру и сделала несколько снимков, подбирая настройки соответственно обстановке. Из алтаря вышел молодой черноволосый священник с клочковатой бородой. В руках он держал евангелие, серебряный крест и небольшой деревянный ящичек. Окинув взглядом присутствующих и положив эти предметы на тумбу, он тихо поздоровался и попросил всех назвать свои имена. После того как просьба была выполнена, он представился отцом Виктором и сообщил, что сегодня ещё одна душа обретёт путь спасения в этом прожжённом грехом мире. Спросив, все ли собравшиеся крещены в православной вере и получив утвердительный ответ, он прочитал небольшую проповедь о значении таинства крещения для христианина. Мягкий и монотонный его голос растекался по церкви как елей. Взгляд больших карих глаз отца Виктора имел какое-то слезливое, но ничего не обозначающее выражение и был направлен выше лиц слушателей. Лиза поймала его голову в перекрестье видоискателя. «Рохля и пустомеля, иди ты к чёрту со своими таинствами!» — подумала она и нажала на клавишу затвора.

То, что происходило дальше, показалось Лизе скучным и противным. Она снимала лица героев этого представления и чувствовала, что фотографии получаются совершенно пресными. Электрические зарницы фотовспышки то и дело отражались в стёклах киотов, и Лиза видела в этой игре света намного больше настоящего, чем в глазах своих бывших друзей. Глядя на маленькую Анну, облачённую в белую крестильную сорочку, она вспомнила о вчерашнем разговоре с Игорем и Алексом на тему оптимального возраста для деторождения. «Да, чёрт возьми, я не хочу детей! — подумала она со злостью. Не хочу, несмотря на то, что уже тридцать. И пусть кто-то считает, что я неполноценная. В конце концов, может быть для таких убогих, как Леночка, я и есть неполноценная. Если им нравится разменивать единственную жизнь на обосранные памперсы, пусть они и рожают, мне наплевать! Вот и Алекс теперь туда же. Но для него сынок или дочка — это совместные прогулки в парке по воскресеньям и больше ничего. Он не станет спускать свою жизнь в унитаз ради детишек. И я не стану. Так что пошли они все на хер, я в эту игру не играю!».

Наконец, после помазания елеем, наступила кульминация. Священник склонил девочку над купелью и три раза окатил её голову водой из алюминиевого ковшика, каждый раз повторяя: «Крещается раба Божья Анна, во имя Отца, и Сына, и Святого Духа. Аминь». Рядом с полотенцем наготове стояла Баба Шура. Аня выпрямилась, и с её тёмных волос побежала вода, стекая по лицу, рукам и скатываясь на пол крупными частыми каплями. Свечница протянула священнику крестик, тот макнул его в купель и надел Ане на шею. После этого Баба Шура подошла к девочке и ласково обернула её голову полотенцем, причитая: «Маленькая моя, теперь ты стала ближе к Боженьке! Люби Его!». И Лена, и Сергей смотрели на свою дочь с умилением. В руках у них горели свечи. Алекс едва заметно улыбнулся, не теряя, однако, отсутствующего выражения глаз. Тщательно обтерев девочку, старуха-крёстная надела на неё сухую белую сорочку.

Перекрестившись на икону Преображения, отец Виктор поклонился, затем взял в руку серебряный крест, лежавший на тумбе, и предложил поцеловать его присутствующим. Алекс из приличия вместе со всеми исполнил ритуал, но до металлических ног Христа губами не дотронулся, остановив своё лицо в нескольких миллиметрах от атрибута христианского поклонения. Сергей приложился губами к основанию креста и быстро отошёл. Лена же с чувством припала к серебряной копии древнего орудия казни и проговорила: «Благословите, Батюшка!». От этой фразы Лизу так и передёрнуло. Священник взмахнул крестом в воздухе, изображая знак благословения со словами: «Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа!». «Спаси Вас Господи, Батюшка!» — с трепетом ответила Лена и поцеловала ему руку.

Как только обряд был совершён, Лиза с Алексом сразу же вышли из церкви.

— Зачем ты подписалась на эту ерунду? — с усмешкой спросил Алекс. — Они же чокнутые все!

Лиза задумалась, не зная, что ответить. Ей было не по себе.

***

Они дождались остальных и все вместе пошли к парковке. Лена, выглядевшая совершенно счастливой, пригласила всех в гости отметить Анины крестины. Лиза же ещё в церкви решила, что сегодня она в последний раз видится со своей бывшей подругой. Мысль провести вечер за разговорами о детишках и Боженьке повергла её в ужас. Нужно было срочно прощаться. Она натянула на лицо выражение вежливого извинения и сожаления одновременно и обратилась к супругам: