Алексей Слаповский - Вспять - Хроника перевернувшегося времени

Кстати, хорошо, если в следующий раз Число Поворота выпадет на тот день, когда он будет в Америке, в Высшей школе бизнеса, где учился. Это пригород Нью-Йорка, два часа до Уолл-стрит, а уж там возможности, несравнимые с Придонском!

СТРАНА ВСТРЕЧАЕТ НОВЫЙ ГОД!

ПРИНЯТ ЗАКОН О БЮДЖЕТЕ ГОСУДАРСТВЕННОГО ФОНДА ЗАНЯТОСТИ НА 2000 ГОД, ДЕЙСТВОВАВШИЙ ПО НАСТОЯЩЕЕ ВРЕМЯ

ИСТОРИЧЕСКАЯ ЦЕНА НЕФТИ В КОНЦЕ 2000 ГОДА (СВЕДЕНИЯ НА ЯНВАРЬ) СОВПАЛА С РЕАЛЬНОЙ: $20 ЗА БАРРЕЛЬ

ОПЕРАЦИОННАЯ СИСТЕМА WINDOWS 2000, ПРИБЛИЖАЯСЬ К МОМЕНТУ СВОЕГО ВЫПУСКА, СКОРО ИСЧЕЗНЕТ

В ВЕНЕСУЭЛЕ ДЕЛАЮТ ВСЕ ВОЗМОЖНОЕ, ЧТОБЫ СМЯГЧИТЬ ПОСЛЕДСТВИЯ ПРЕДСТОЯЩЕГО В ДЕКАБРЕ НАВОДНЕНИЯ

Илья Микенов медленно пробирался по снегу с елкой на плече.

Завтра Новый год. Рупьевцы сядут за стол вечером первого января, в субботу, а продолжат за полночь тридцать первого декабря, в пятницу. А старый Новый год отметили две недели назад. Всё как положено, то есть как теперь положено.

И елки у всех давно стоят, потому что раньше их было принято выбрасывать после старого Нового года, следовательно, у многих они появились еще четырнадцатого января. А тридцать первого, тридцатого, двадцать девятого декабря (когда кто поставил) будут постепенно исчезать.

У Микеновых елки нет, как не было и в первом 2000 году. Теперь уже не вспомнить почему. Может, пятнадцатилетний Илья тогда вдруг решил стать защитником природы (была у него такая идейная полоса), а родители послушались?

И вот — захотелось почему-то. Пусть она простоит только до полуночи, а потом пропадет, но будет хоть эта радость — поставить елку, игрушки развесить, опутать электрической гирляндой, зажечь ее…

Мама порадуется, отец вряд ли. Он давно уже выздоровел, помолодел, но стал хмуроват, молчалив и прицеплив по мелочам. Каким и был всегда.

Многое, многое произошло за эти годы и в Рупьевске, и в январе повторились стихийные бедствия — землетрясения на Гаити, в Сычуани, гигантское цунами 2004 года. Но жертвы ожили, города восстановились. Всплыла подлодка «Курск». Возникли из небытия ночью 11 сентября 2001 года нью-йоркские башни-близнецы. Теракта не было, это не заслуга ФСБ или ЦРУ, экстремисты сами отказались от своих планов, зная, что завтра, десятого, здания все равно будут целы. Правда, этим негодяям, как только они ожили, пришлось срочно скрыться: люди ведь знали об их злодеяниях, и суд Линча был неминуем. И не помогут отговорки, что преступления как бы не было: совершенное в будущем сейчас приравнивается к совершенному в прошлом…

Илья вышел из леса, оглянулся.

Он в последнее время часто бывал там. В лесу все кажется неизменившимся, вечным. Те же деревья, тот же снег. Те же следы птиц и неведомых мелких животных — то ли мышей, то ли белок. И покрупнее следы попадаются, может быть, лисьи. Они раньше водились здесь, значит, появились и сейчас.

Показалась дорога — трасса из Придонска в центр России. Редкие машины проезжают. Все кажутся подержанными, на самом деле просто устаревшие модели, машины из прошлого, ставшего настоящим.

Перейдя дорогу, Илья увидел кирпичное строение остановки. А за ним когда-то было кафе «Встреча», а в нем — добрый Сурен, горячий Рафик, милые Надя, Люда и тетя Валя, дальнобойщики. Надя с Людой теперь пребывают в младшем школьном возрасте, тетя Валя первый раз выходит замуж (второе замужество уже в прошлом) и вскоре простится с последним из своих трех детей, а Сурен и Рафик исчезли неизвестно куда.

Заснеженный бурьян на месте кафе, пустота…

И ГОПа нет, его неказистых корпусов, которые, однако, давали работу и жизнь рупьевцам, — на его месте овраг и городская свалка…

Илья вступил в город, который казался опустевшим. Ну, положим, взрослые заняты приготовлениями к застолью, а дети где?

Детей стало намного меньше, зато прибыло пожилых столько, сколько ожило, поэтому и кажется, что город постарел. Впрочем, нет, детей не меньше: ведь вместо исчезнувших появились те, кто вернулся в детство. Но их не видно на улице, они не катаются с горок на санках и лыжах, не лепят снежных баб, не запускают петарды. Им восемь, десять, двенадцать лет, но мозги-то у них взрослые, какие уж тут санки, лыжи и петарды!

А тут стоял дом Столпцова, бывшего хозяина ГОПа. Просторный, красивый. Нет дома, нет Столпцова: не приехал еще. И Анатолия, соперника, тоже давно нет. Он, говорили, перед отъездом совсем сдвинулся, что-то там высчитывал и раз в неделю ездил грабить придонские банки, смеша людей.