Александр Шабашкевич - Дважды убитый

— Да ей просто рот заткнули! — Вилли в гневе вскочил с неудобного стула. — Перестаньте корчить из себя умника. Может, вы и способны что-то разгадать, но не лезьте туда, где надо стрелять. Ваши умничанья слишком дорого стоят. Девчонка в лучшем случае погибнет, а в худшем расколется и начнет работать на КГБ. Какого черта она поперлась в Будапешт?

— Настя хотела проследить судьбу алмазов.

— Успокойтесь, Вилли, — остановил его шеф. — Здесь не боксерский зал. Неужели сицилийское солнце так будоражит кровь?

При этих словах Бон вдруг густо покраснел и бросил злобный взгляд в сторону Дэвида, а он в свою очередь еле сдержал улыбку.

— Я должен вас успокоить, господа, — заявил шеф. — Главная задача решена, а именно — сделка сорвана. И ничто не может омрачить нам радости. Я предлагаю выпить виски, таким образом отпраздновав победу.

Шеф подошел к столику с золотистой лампой, нажал на кнопку, после чего сбоку отворилась потайная дверца, прикрывавшая маленький бар, вмещавший бутылку виски и четыре стакана.

— Налейте нам по глотку, Дэвид, — попросил шеф. — Повторяю: сделка сорвана. Причем сорвана так, что комар носа не подточит. Можно сказать, что почти без нашего участия. Мы абсолютно чисты. На репутации «Денирс» ни пятнышка. К событиям в Будапеште империя не имеет никакого отношения. Это я и называю настоящей победой, джентльмены. И еще: надеюсь, в следующий раз такие важные новости я буду узнавать не из газет. Это относится к вам обоим.

— Но дело сделано не до конца, — возразил Дэвид, сообразив, что шеф читал не все газеты и о сожженной казарме не знает ничего. — Покупатель, может быть, и обезврежен, хотя гарантий не даст никто. Пока что мы знаем только об убитых полицейских. Но не они были покупателями. А камни все еще в Европе и вполне могут появиться на рынке позже. Думаю, именно поэтому наша сотрудница и ввязалась в это дело.

— Да, — откликнулся шеф после некоторого раздумья, — похоже, вы правы, Дэвид. Хорошо было бы, конечно, вернуть камни в Москву и забросить за Кремлевскую стену. Но как? И нашу красавицу, русский бриллиант, спасать надо. Вы интересно работаете, Дэвид, но иногда слишком рискованно. Видимо, теперь без нашего дорогого Вилли Бона не обойтись. Но где ее искать?

— Я тоже подумал, что теперь очередь за ним, — миролюбиво согласился Дэвид. — По крайней мере один адресок для проверки могу дать.

— Ну что ж, — заключил шеф, придвигая к себе стакан с виски, — работайте, раз дело не закончено. Рубить головы и вручать ордена будем в финале. Выпьем за удачу, джентльмены.

И тут же плеснул в рот глоток обжигающего напитка.

— Мама пережила отца всего на восемь с половиной лет, — грустно рассказывала Настя. — Даже эмиграция не излечила. Она просто не могла без него жить.

— И что же ты делала одна? — сокрушалась тетя Эльза. — Ведь ты была совсем ребенок.

— О, у меня была очень надежная покровительница, — засмеялась Настя. — С тетей Полиной никогда не будешь одна. Даже если она находится за тысячи километров.

Они сидели на кухне подземного убежища и пили чай. На столе уютно поблескивали три розетки с вишневым вареньем, над которыми возвышалась ажурная ваза с песочным печеньем. Тетя Эльза расспрашивала, Гжегош участливо кивал головой, а Настя предавалась детским воспоминаниям. Прошло уже около двух часов, как Игорь уехал. Значит, он вот-вот должен появиться. Если, конечно, ничего не случилось.

А может, он решил не возвращаться? У него, наверное, еще есть с десяток паспортов. И что она о нем знает, кроме того, что он профессиональный убийца и сын отцовского друга, тоже, кстати, сотрудника КГБ?

Впрочем, он себя убийцей, конечно, не считает. Игорь думает, что просто выполняет приказы и служит родине. Настя этого не понимала. И понять не могла. Она не знала, что такое выполнять приказ. И если честно, она не знала, что такое родина. Так случилось. Если человек родился и рос в одной стране, взрослел в другой, а учился и работал в третьей — где тут родина? Все три? Или ни одной?

Настя была уже западным человеком и искренне полагала, что родина там, где тебе хорошо и интересно. В Лондоне так и было. А после встречи с Игорем в Будапеште стало еще интереснее. Так что, теперь и Будапешт станет родиной? А этот подвал — отчим домом?

Ее мысли прервал осторожный стук в подвальную дверь. Гжегош приложил палец к губам, пошел к лестнице и через минуту вернулся уже с Игорем.

Игорь был какой-то перевозбужденный. Первым делом он прошел в душевую комнату, на глазах у всех достал из тайника пистолет и сунул за пояс. Затем остановил взгляд на Насте.