Питер Бенсон - Две коровы и фургон дури

– Я те дам отдохнуть! Работай, парень, я кому сказал!

Вообще-то он был хороший мужик, всегда позволял мне бесплатно забрать домой несколько поленьев.

И вот когда я перелез на нижний сук и уселся на нем, мне вдруг пришла в голову одна поразительная мысль: а ведь я – последний в мире человек, наслаждающийся видом с этого сука, вот сейчас отпилю его – и все! Я поразился глубине своей мысли и решил провести еще пару минут в созерцании. Река подо мной была мутной, бурной, по ее поверхности неслись воронки, маленькие вихри и водовороты, и я вдруг понял, что открыл одну очень важную тайну. А что, если я буду думать так обо всем? Ведь все, что я делаю, я делаю в последний раз, и все это есть только у меня одного, словно я единственный человек на белом свете. Трубить об этом незачем, но надо не забывать: я счастливчик, который что ни день получает подарок. Тут я вспомнил, как босс крикнул, чтобы я заканчивал мечтать и занялся делом, а то ради чего мы приехали в Берроубридж?

И вот сейчас автобус промчался сквозь Берроубридж, мимо реки, освобожденной нами от ив, мимо места, где Альфред Великий когда-то сжег хлеб в печи и получил нагоняй от жены рыбака. Автобус остановился, чтобы пропустить пару овец. Овцы остановились на обочине, подняли головы и уставились в окно прямо на меня. Мы несколько секунд смотрели друг на друга, а затем они отпрыгнули в сторону, перемахнули через изгородь и исчезли в поле. Еще через несколько минут в автобус вошла женщина с собакой и села напротив. У собаки были разные глаза – один светло-голубой, другой карий, а зубы желтые.

Я протянул руку, чтобы погладить ее, но женщина сказала:

– Я бы не стала этого делать.

– Ладно, – сказал я, поспешно убирая руку, и мы сидели, наблюдая, как равнины плавно переходят в холмы, а автобус все катился вперед, со свистом пролетая бесконечные поля, чистенькие деревеньки, пестрящие вывесками «Ночлег и завтрак» и написанными от руки объявлениями «Свежие яйца», поломанные трактора в полях и заброшенные парковки, на которых ритмично качались машины с запотевшими стеклами.

В Тонтоне я сошел с автобуса не доезжая реки, прошел по Хай-стрит, нашел телефон и снова позвонил Поллоку. На этот раз он сам взял трубку.

– Ну и что за херня? – спросил я.

– Он нас ждал.

– Он собирался меня убить!

– Мне очень жаль…

– Жаль? Вам жаль? Вы что, не слышали, что я сказал? Он хотел меня пытать, а потом убить!

– А что мне еще сказать? – Голос Поллока звучал так, будто он только что хорошенько получил по яйцам от начальства.

– Что, получили по яйцам? – спросил я.

– Угу.

– И на том спасибо.

– Слушай, Эллиот…

– Он связал меня по рукам и ногам и запихнул в свою вонючую машину, как мешок картошки. Он играл ножичком у меня перед глазами. Этот человек – полный псих!

– Расскажи, как это было.

– А я что делаю? Но я никак не могу врубиться…

– Во что?

– Из-за чего все эти разборки? Стрельба, угрозы… Из-за пары мешков дури?… О чем тут вообще говорить? Не такое уж это великое богатство. Ну почему он никак не успокоится?

– Я же говорил тебе. Здесь замешана не только твоя дурь. Он приторговывает в других местах, поэтому не может допустить, чтобы хоть кто-то выбился из-под его контроля. Тогда и другие начнут таскать у него, как вы. Теперь врубаешься?

– Ода! Наконец-то я получил разумное объяснение!

– Где ты сейчас?

– Здесь.

– Где это здесь?

– В Тонтоне.

– Так ты сбежал от Диккенса?

– Представьте себе! Где-то по дороге в Бристоль… – Я начал пересказывать ему, что произошло.

– Я знаю, – сказал Поллок. – Мы взяли его шестерок и фургон, но сам он ушел от нас.

– Да я видел, что произошло.

– А его красный фургон мы нашли в Бриджуотере.

– И что теперь? Дать вам за это медаль?

– Слушай, Эллиот…

– Ну?

– Мы найдем его.

– Очень на это рассчитываю. Этот маньяк знает, где я живу!

– Наши люди сидят у него дома.

– Ara, a он, я полагаю, сразу же попрется к себе домой.

– Нет, не думаю, что сразу попрется.

– Ну а другие версии у вас есть?

– Ну да, еще парочка.

– Он вернется, чтобы прикончить меня.

– Я понимаю, что ты напуган. Хочешь, я пошлю кого-нибудь из наших, чтобы обеспечить тебе защиту?

Я расхохотался.

– Защиту? Вы помните, что произошло сегодня утром? Не надо мне вашей защиты. С этого момента я буду защищать себя сам.

– Нет, Эллиот, это плохая идея.

– Да? У вас есть идеи получше? – Я не стал ждать его ответа и просто повесил трубку, вышел из будки и в сердцах плюнул на асфальт.