Ольга Дрёмова - Иллюзия любви. Ледяное сердце

— Если б ты ещё видел, как он с ними расставался! — Семён подцепил вилкой кусок селёдки и уложил его на хлеб. — Представляешь, подбили мы бабки, а эта фря и заявляет, что, дескать, не имеет такой привычки, носить столько наличности в кармане, что мы можем оставить ему адресок, чтобы он смог рассчитаться с долгом позже, и что ему чрезвычайно приятно было с нами познакомиться. Прикинь? — возмутился Семён и даже вздёрнул кверху плечи.

— Ну, а вы что? — Достав из холодильника небольшой кусок сыра, Тополь тщательно к нему принюхался, видимо, пытаясь определить, годятся ли остатки былой роскоши в употребление, потом выложил его на доску.

— А что мы? — Семён отхлебнул пиво из горлышка. — Мы со Стаськой упёрлись — и ни в какую.

— Я так понимаю, два часа играли — два часа долги выбивали?

Окинув взглядом получившийся натюрморт, Леонид повернулся к окну, взял ножнички и срезал несколько перьев зелёного лука, проросшего в одной из майонезных баночек, стоящих вряд вплотную друг к другу.

— Па, Лидия Витальевна из тебя решето сделает! Она ж его на Новый год берегла, думала на салат оставить, — ухмыльнулся Семён и кивнул головой в сторону маленькой комнаты, где в данную минуту находилась хозяйка дома и откуда доносился приглушённый звук телевизора.

— Ду-у-мала… — вызывающе протянул Леонид. — Мало ли что она думала! Меньше думать надо. Вон пускай лошади думают, у них головы большие. А Лидка, если ей так надо, пусть больше сажает. — Он положил несколько перьев лука на бутерброд с селёдкой. — И потом, пока это она ещё чухнется… — Он беспечно махнул рукой. — Ну, так что, выжали вы из этого умника свои денежки?

— А то! — Семён кивнул на купюры. — Нервов, правда, нам потрепал — немерено! То у него совсем нет денег, ну, просто по определению, то есть, но не его, а казённые, то бишь командировочные. Короче — ныл, ныл, — в нос прогундел Семён. — Я думал, меня от его нытья наружу вывернет. Представь, и зарплата-то у него не ахти какая, и дома семеро по лавкам кушать просят, и матушка такая больная, что чуть ли не при смерти, и вообще, он неместный, кто бы ему самому помог по причине крайней нужды.

— А ты как думал? С деньгами-то расставаться никому неохота. — Тополь отхлебнул изрядный глоток пива. — Вон, далеко ходить не надо. — Он кивнул на стенку. — Как прощаться с деньгами, так у Лидки гипертонический криз начинается — до того жаба душит.

— Привыкла она, что ты к ней жить перебрался?

— Да как тебе сказать… — Леонид многозначительно пожевал губами. — Иногда — ничего, недели две тому назад даже заводила разговор, чтобы вроде как замуж за меня пойти. А иногда — вся надуется, как мышь, напыжится, того и гляди, скалкой по хребту приложит. Я думаю, была б её воля, вышвырнула бы она меня из своей квартиры как миленького.

— А ты что, правда, что ли, надумал на ней жениться? — понизил голос Семён и с опаской покосился в сторону большой комнаты. — На фиг она тебе сдалась? Щи готовит, носки стирает — и ладно.

— Понимаешь, какое дело… — Тополь сощурился и улыбнулся одной стороной рта. — Квартирка, в которой я сейчас живу, неприватизированная. Если поставить штамп в паспорт, пожить вместе, к примеру, годок-полтора, а потом приватизировать всё это добро, то как ни верти, а совместно нажитое имущество получается. А если старенький жигулик продать, а новенький купить, только опять же вовремя, так какая разница, на чьё имя он будет зарегистрирован?

— Ох ты!.. — Семён коротко выдохнул и, выражая своё одобрение сообразительностью отца, чуть слышно цокнул языком. — У тебя, пап, не голова, а Дом Советов. И как же ты думаешь всё это провернуть?

— Как?.. — Неожиданно Тополь осёкся на полуслове и замолк. Застыв, он какое-то время напряжённо прислушивался к звукам, доносившимся из комнаты. — Давай об этом поговорим как-нибудь в другой раз.

— В другой так в другой, — понимающе кивнул Семён. — Ладно, пап, уже совсем поздно, мать там небось икру мечет. Я, пожалуй, пойду. — Протянув руку, он пододвинул деньги к себе, аккуратно сложил их в стопочку и собрался убрать её в карман, как вдруг услышал: — Не стоит так торопиться.

Мягкий голос Леонида заставил Семёна поднять глаза. Рука с деньгами застыла в воздухе.

— Ты о чём?

— Разве порядочные люди так поступают? — Леонид растянул губы тонкой резиночкой и укоризненно посмотрел в глаза сына.

— Прости, я не понял… — Семён удивленно уставился на отца.

— Что ж тут непонятного? Ты оказался в трудной ситуации, я помог тебе советом, и не только советом… — Он сделал многозначительную паузу.