Юлия Латынина - Там, где меняют законы

— Ему-то что в забастовке? — удивился мэр.

— Ну как же. Негатив связан с директорами шахт. Директорам шахт забастовка угрожает потерей работы, комиссиями из Москвы и даже уголовным преследованием. Разве они не могли попросить Негатива пугнуть шахтеров?

— И застрелить при этом собственного солдата?

Черяга промолчал. Относительно смерти Вадика у него уже сложилось смутное, но весьма неприятное для Негатива мнение. Было у Черяги такое чувство, что Негатив особенно не жалел, что Ольга из невесты так и не стала женой.

— Денис Федорович, — сказал мэр, — поверьте моему опыту местного жителя. То, что вы говорите — это неправильно. Понимаете, наши шахты убыточные. Без государственной дотации они существовать не смогут. А дотацию без забастовки не выбьешь. Поэтому в конечном итоге даже директор заинтересован в забастовках.

— Но Никишина снимут из-за забастовки!

— Ну и что? Снимут и опять поставят. Его уже три раза снимали. Снять-то его снимут, а деньги он получит.

Черяга исподлобья взглянул на профсоюзного лидера. «Так вот почему ты так хорошо ладишь с директорами», — подумал он про себя.

— Ну хорошо. А почему именно Извольский, а не сами железнодорожники? У них убытки уже за сколько перевалили?

— За сорок миллионов.

— Так почему не они?

Луханов и мэр видимо замялись.

— А что железнодорожники? Им это только выгодно, — вдруг брякнул мэр.

— Пикет выгоден? — Изумился Черяга, — вы же сами говорите, что тридцать поездов у города стоят.

— Тридцать стоят, а тридцать прошли по обходной ветке. Как вы думаете, на каком основании одни стоят, а другие идут?

Черяга подумал:

— Взятки, что ли, дают?

Мэр усмехнулся:

— Ну можно сказать, что и взятки.

А Луханов неожиданно прибавил:

— Компания есть такая — «Карго-полис».

— Простите?

— Вы когда груз везете, — спросил Луханов, — вы с кем договор о перевозке заключаете?

— С железной дорогой.

— Ну да. Можете и с железной дорогой. Но вот что характерно — если вы везете, к примеру, уголь железной дорогой, то до границы России вы его довезете за пятнадцать долларов тонна. Тариф такой. А фирма «Карго-полис» довезет его вам за пять долларов тонна. Так с кем вы заключите контракт?

— С «Карго-полисом», — ответил Черяга. — Пусть он везет.

— Ну, «Карго-полис» грузов не возит, — улыбнулся Луханов, — он просто продает вам свой тариф. За двенадцать — тринадцать долларов. Все равно дешевле.

Черяга ошеломился.

— То есть «Карго-полис» ничего не возит, но с каждой провезенной по дороге тонны имеет 6 долларов? — спросил он.

— Вы необыкновенно точно уловили суть процесса, — сказал Луханов. Остается добавить, что акционерами этой конторы являются высшие чиновники министерства путей сообщения, — и вам станет ясен источник необыкновенных привилегий фирмы «Карго-полис, лтд», зарегестированной на острове Мэн — центре российских железнодорожных перевозок.

— Так все-таки почему забастовка МПС на пользу? — спросил Черяга.

— Ну не то чтобы именно МПС, — сказал профсоюзный босс, — но вот как вы думаете: если есть два вагона, и один из них принадлежит неизвестно кому, а другой фирме «Карго-полис», и при этом на железной дороге давка, потому что вагоны могут ехать только по обходному пути, то который из вагонов из-за забастовки будет стоять, а который поедет?

— Вагон «Карго-полиса», — сказал Черяга.

— А может «Карго-полис» по этому случаю увеличить ставки втрое и вчетверо?

Черяга кивнул.

— Вот видите, — сказал Луханов, — как все складывается, — обычно «Карго-полис» выигрывает на том, что продает тариф втрое дешевле. А сейчас он продает тариф втрое дороже, а возит столько же, потому что если кто не везет «Карго-полисом», то ему скажут: «Извини, парень. Твой груз в тупике до конца забастовки. А все обходные дороги забиты».

Черяга рассеянно прихлебывал чай. Иногда он был рад, что занимается маньяками. А не работниками МПС, к примеру. Оба его собеседника наблюдали за ним с видимым беспокойством.

— А к Извольскому кокс не может приехать по обходному пути? — спросил Денис.

— В том-то и дело, что нет. По обходному пути можно ехать в Омск или Красноярск. А Ахтарск у нас в тупике. Извольский не может ни получить кокса, ни вывезти продукцию.

И мэр Чернореченска для удобства изобразил на салфетке две параллельные линии путей и отогнутый, как большой палец, ахтарский тупик.

— Ну хорошо, — сказал Денис, — предположим, что с пикетом так невежливо обошелся именно Извольский. Но почему он вздумал давить на вас?