Юлия Латынина - Там, где меняют законы

Денис сжал кулаки.

— Я девочку отдавал Вадику, — пояснил Негатив, — Вадика нет, девочка опять наша.

— Ты, бандит!

— Фильтруй базар, важняк, — усмехнулся Негатив, — она у нас самая крутая девочка в городе. Полштуки ночь. Плати бабки и забирай товар.

Денис молча, без замаха, ударил бандита в челюсть. Стул под Негативом крякнул и опрокинулся на спинку, — и об этот-то стул запнулся один из телохранителей бандита, бросившийся на выручку. Другой, зэк с гнилыми зубами, выхватил было нож — но Денис ударил его носком ноги по запястью, нож полетел серебряной рыбкой в угол, и тут же, не меняя ноги, Денис влепил охраннику подъемом ноги по челюсти. Зэк ойкнул и обрушился на пол с грохотом, с которым пустая консервная банка падает в мусоропровод.

Второй охранник, вскочивший тем временем на ноги, попытался было ударить Дениса ногой в живот. Драться ногами он был не великий мастер, удар вышел медленный, и Денис без труда захватил его ногу и перевернул: охранник кувыркнулся в воздухе, что твой теннисный мячик, и на вираже въехал носом в пол.

Ольга растерянно жалась в углу.

В следующую секунду Денис боковым зрением увидел кулак Негатива в трех сантиметрах от своей челюсти. Денис нырнул вбок, уходя от удара, — и тут же Негатив въехал ему левой рукой под дых. Денис согнулся, ударяясь лицом об услужливо подставленное колено бандита. Дикая боль пронзила разбитые губы, Денис заполошно вскрикнул и отлетел назад, прямо в гостеприимные объятия набежавших в комнату братков.

Он стряхнул одного или двоих, но остальные вцепились в него мертвой хваткой, и через мгновение он стоял перед Негативом с заломленными локтями.

— Что, — сказал Негатив, — понравилась соска? Небось, уже успел перепихнуться? Разделяю и понимаю. Крайне вкусная бикса, особенно когда она тебе на флейте играет, а кореш ее в это время с другого конца нажаривает…

Денис дернулся, как мертвая лягушка, к лапке которой поднесли электрический провод. Чернореченский пахан стоял перед следователем где-то в метре, сжав кулаки и развернувшись в стойку, и глаза его блестели сумасшедшим светом, как две фары накатывающегося в ночи поезда. «Убьет!» — вдруг мелькнула дикая мысль, и тут же Денис понял, что мысль эта несообразна и нелепа, — даже самый крутой российский бандит не станет с первого захода и при куче свидетелей мочить важняка, который, по большому счету, и нахамить-то ему не успел. Если, конечно, у бандита не поехал шифер, — а Негатив вел себя нагло, и может статься, что шифер у него все-таки поехал, и тогда…

— Ах мы какой смелый, — пропел Негатив, — чуть что не по нам, и мы по морде… прям как у себя в кабинете… А нас никто не обидит, мы мусор московский… так?

Движение бандита было таким стремительным, что сначала по комнате разнесся глухой стук удара, а потом — звук запоздало хлопнувших друг о друга складок ткани. Денис застонал и сделал попытку прикрыть руками пах, — а именно туда пришелся удар начищенного ботинка.

— Чего, Денис Федорыч, — усмехнулся безумными глазами Негатив, — яичек жалко? Только он положил глаз на наших баб, а тут ему, понимаешь, раз — и все его хозяйство через мясокрутку.

Зеленые и крупные, как девятимиллиметровый патрон зрачки Негатива смотрели прямо сквозь Дениса, не мигая.

— Заявление будешь писать? Ну, пиши…

Он придвинулся вплотную к полумертвому от боли Денису и с силой всадил ему кулак под ребра. Денис охнул и обвис на руках державших его бандитов.

— Вот тебе еще материал для заявы, — сказал Негатив.

Второй удар бандита пришелся под ложечку, Денис согнулся и тут же заработал коленом под подбородок.

— И еще!

В следующую секунду Денис оттолкнулся ногами от пола, используя державших его бандитов как точку опоры. Соединенный удар обех ног пришелся Негативу в грудь. Бандит мячиком отлетел к стене.

Денис приземлился на обе ноги, аккуратно перехватил руку оторопевшего противника и перекинул его через себя. Тут же один из быков с силой вломил ногой по коленной чашечке, Денис, охнув, присел и краем глаза заметил занесенный кулак и тускло блеснувшую рукоять ТТ.

Затем мир взорвался белым светом и перекосился, как картинка на экране неисправного телевизора, вздыбившийся паркет хлестнул Дениса по лицу, и после этого в голове Дениса отключили изображение и звук.

Когда Денис очнулся, была еще ночь. Он лежал как-то чрезвычайно неудобно, в спину словно упиралось донышко разбитой бутылки, и далеко-далеко вверху сверкали крошечные звезды, похожие на осколки лобового стекла, вылетевшего на черный асфальт при встречном столкновении.