Джонатан Рабан - Как птички-свиристели

«Супруги Вениринг были самые новые жильцы в самом новом доме в самом новом квартале Лондона».

В те времена, конечно, не было никаких пластиковых пузырчатых упаковок, и покупки заворачивали в рогожу.

«Все у Венирингов было с иголочки, новое. Вся обстановка у них была новая, все друзья новые, вся прислуга новая, серебро новое, карета новая, вся сбруя новая, все картины новые; да и сами супруги были тоже новые — они поженились настолько недавно, насколько только это допустимо по закону при наличии новехонького, с иголочки, младенца; а если б им вздумалось завести себе прадедушку, то и его доставили бы сюда со склада в рогожке, покрытого лаком с ног до головы и без единой царапинки на поверхности» [65] Чарльз Диккенс. «Наш общий друг». Кн. 1, начало гл. II «Человек неизвестно откуда». Пер. с англ. Н. Волжиной и Н. Дарузес. .

Замечательно! Том благодушно поглядел на всех этих новых Венирингов за бесконечно длинным столом и попытался поймать взгляд Бет, но его жена разговаривала с Джойс Литвиновой.

После поедания клубники, ноябрьской, прошедшей сквозь гидропонические пытки, большинство мужчин проследовали на «самый новый» газон курить сигары. Тот, кого звали Джек, предложил сигару и Тому.

— Кубинские, — похвастался он, — мне их из Ванкувера [66] Ванкувер — город недалеко от Сиэтла. доставляют по воздуху.

— Не смею, — ответил Том, — я бывший заядлый курильщик, а теперь перевоспитался. Могу только дым понюхать.

Аромат сигар доставил Тому удовольствие. Джек обратился к стоявшему рядом мужчине:

— Ларри, вон вдалеке не Шивы ли Рэя дом?

— Думаю, нет. Он, по-моему, обретается в Медине. — Ларри показал на другой берег озера, где огни отражались в воде серебристой каемкой. — Там есть тихое и уединенное место — посередине, между особняком Билла и усадьбой Симоньи.

— А я думал, он в Лески.

— Нет, точно в Медине.

— Я знаю Шиву Рэя, — сказал Том.

Оба мужчины уставились на него с искренним удивлением.

— Откуда? — грубовато спросил Джек.

— Он спонсирует писательскую программу в Вашингтонском университете. А я там преподаю.

— А, — сказал Ларри.

— Шива звонит мне раза два в неделю — обсудить денежные вопросы. Но вот что забавно — звонит непременно из самолета.

— О, похоже на Шиву Рэя, — ответил Джек.

Двадцать минут спустя, сидя в машине, Том спросил:

— Так, значит, это была благотворительная акция?

— Да. — Бет переключилась на третью скорость.

— И сколько мы внесли?

— Четыреста баксов.

— И ты, и я?

— Нет. Двести с человека.

— Ну, не так уж плохо. Музыка, мне показалось, вполне, вполне. — Том попытался затянуть фальцетом: — «О, где ты, где ты, моя услада…»

— Рядом с тобой бутылок, что ли, много стояло?

— Наверное, им деньги нужны на покупку новых гобоев и псалтерионов, и прочих…

— Нет, они хотят пригласить на свой фестиваль разные европейские группы.

— Скорее оркестры, а не группы.

— Да не важно.

— А чем конкретно занимается этот Юргенсен?

— Раньше был вице-президентом «Майкрософт», потом ушел оттуда и открыл собственную компанию. Производит цифровые ароматы.

— Что производит?!

— Ай, не спрашивай. Я тебя прошу, не спрашивай. Ну, производит он их.

— Чудно. — Том посмотрел в окно на проплывающую мимо темную массу деревьев ботанического сада.

Бет злилась. Литвинов дважды наколол ее — сначала несчастное приглашение, потом битый час в магазине «Барни», где она купила эту жутко манерную тряпку от Кельвина Кляйна. Мог бы ей кто-нибудь и намекнуть, что Стив и его шатия, оказывается, имеют привычку скорее раздеваться, чем одеваться к ужину.

Наконец добрались до дома. Кортни была какая-то присмиревшая и слегка растрепанная. Девица отказалась, когда Том предложил проводить ее домой, и, громко топая, сбежала по ступеням крыльца. Прибираясь на кухне, Бет нашла в мусорном ведре под раковиной использованный презерватив. Неужели трудно хоть завернуть во что-нибудь, черт возьми? Том появился в спальне с «Нашим общим другом» в руках. Вот и последняя капля.

Том в наушниках сидел один в большой новой студии радиостанции «KUOW» на Юниверсити-уэй.

В аппаратной за стеклянной перегородкой звукорежиссер Нед поднял большие пальцы вверх — «порядок» — и на линии послышался голос продюсера, Мириам Глэйзбрук, находившейся в студии Национального радио в Вашингтоне, округ Колумбия.

— Привет, Том. Как идут дела в дождливом Сиэтле?

Мириам любила так говорить и всегда делала это специально.