Колин Баттс - Ибица — это глагол

В этот момент какая-то очень крупная девушка в очках с толстыми линзами, обладательница оглушительного голоса, приветствовала другую, не менее несимпатичную девицу, с которой, видимо, встречалась на интервью.

— Я сказал пообщаемся? Ну, надеюсь, эту парочку отправят на Корфу.

Вас постучал в дверь.

— Разрешите?

— В чем дело?

Вас толкнул дверь. На него, руки в боки, смотрела девушка — лиловый свитер, волосы стянуты в тугой хвост на затылке.

— Ну, — гавкнула она, — какие проблемы?

— Я твой сосед по комнате. Она оглядела его с ног до головы.

— Что? Нет-нет. Ты все перепутал. Я живу с э-э... — Она порылась в сумке и вытащила листок с подтверждением. — Вот, видишь — Василий Романов.

Вас улыбнулся и постучал пальцем себе в грудь.

— Но... но я думала, что Василий — женское имя?

— А я думал, что Арри — мужское. — Вас с первого взгляда понял, с кем имеет дело, и перешел в контрнаступление. Это сработало.

— Не Арри, а Арабелла, это даже у арабов женское имя.

— Так ты, значит, арабская женщина? А с виду не скажешь.

— Естественно, нет, придурок.

Арабелла бросила на него оценивающий взгляд. Убитые кеды, на запястье — какая-то дешевка вроде «Свотч», на шее совершенно дикий медальон со святым Кристофором. Однозначно не ее тип. Она предпочитала ухоженных, хорошо одетых темноволосых красавцев. А это лохматое чучело — просто насмешка природы.

— Тут, должно быть, какая-то ошибка. Меня не предупреждали о совместном размещении. Это просто смехотворно. Я сейчас же спущусь и разберусь с этим.

— На твоем месте я бы этого не делал, — заметил Вас, бросая сумку на свободную кровать.

— Это еще почему?

Вас повалился рядом с сумкой и сбросил кеды. Фу, подумала она. Белые носки.

— Ну сама посуди. Гид должен ориентироваться в нестандартной обстановке. Это может быть частью теста. Насколько я знаю, в ближайшие пять дней на нас вывалят целую кучу такого дерьма

— Ммм. — Как ни противно, но приходилось признать, что в его словах есть разумное зерно.

— Раз уж так вышло, не мешало бы узнать друг друга получше. В конце концов, может, нам придется работать вместе. Тебе на какое направление хотелось бы попасть больше всего?

— Без вариантов — я буду работать в «Молодых и холостых», только если меня отправят на Ибицу.

— Не уверен, что они одобрят такую позицию. А что тебе так далась эта Ибица?

— В прошлом году я там отдыхала, и мне плевать, какую «позицию» они одобрят, а какую нет. И вообще, ты кто, — фыркнула Арабелла, — хренов полицейский?

— Ну, честно говоря, Арабелла... — Вас сел. — Я подсадная утка.

Арабелла застыла.

— Кто?

— Я один из инструкторов. Мы селимся вместе с кандидатами, чтобы застать их врасплох. И боюсь, Арабелла, вынужден тебе сообщить, что ты не в полной мере соответствуешь требованиям «Молодых и холостых», так что можешь паковать вещички...

У Арабеллы был такой вид, словно она вот-вот заплачет. Вас пару секунд сохранял серьезность, но на больше его не хватило.

— Ха! Здорово тебя проняло!

— Что ты х-х-хочешь сказать? Ты не инструктор?

— Охуеть можно, как вы, важные птицы, легко на все ведетесь.

Арабелла злобно уставилась на него.

— Кретин! Да что ты себе позволяешь!

— Это была просто шутка.

— Если в этой комнате и есть над чем посмеяться, так только над тобой.

Вас улыбнулся, явно ничуть не смутившись.

— Да ради бога.

— Что это еще за имя такое, Василий?

— Русское имя.

— По разговору не очень-то ты похож на парня из России — если только Россия находится не в Лондоне.

— Я родился и вырос неподалеку от Илфорда.

— Илфорд? Там вроде даже метро нет? Боже, мне даже представить страшно, что пришлось бы прожить всю жизнь в такой дыре.

— Всю жизнь я там не жил. Наша семья часто переезжала.

— Только не говори, что твой отец военный!

— Нет, циркач.

Арабелла подозрительно посмотрела на него.

— Не держи меня за дуру.

— Кроме шуток. Смотри, — он встал на кровати. — Я тебе докажу.

Несмотря на то что стена была совсем близко, он сделал сальто назад, приземлившись на одну руку. Вскочив на ноги, он схватил три маленьких подсвечника с прикроватной тумбочки. Форма у них была не очень удачная, и, хотя его мастерство было очевидно, секунд через тридцать он отвлекся и не удержал один. Пытаясь его подхватить, он случайно зацепил пальцем свою цепочку с образком и порвал ее.

— Дерьмо, — сказал он, поднимая ее вместе с осколками подсвечника.