Павел Шмелев - Истории Дальнего Леса

После того как все куклы разбрелись кто куда, на дне большого чемодана остался только смешной утенок. Он не знал, что ему делать дальше. Утенок так удивленно и жалобно смотрел на меня, что мне очень захотелось взять его с собой. Он молчаливо согласился составить мне компанию. А потом совершенно неожиданно улыбнулся.

Он зашел в мою комнату, расположенную в самом углу коридора, и все рассказал. И я взял его с собой — ведь есть на земле место, где его примут с радостью. Как здорово знать, что тебя ждут, тебе рады! А в Дальнем Лесу всегда радушно встречают гостей…

Я недолго пробыл в лесу, пора уже было назад. В последнее время я стал замечать, что мне все сложнее возвращаться из Дальнего Леса. Может быть, однажды я останусь там навсегда…

Что же касается утенка, то он еще долго бродил и любовался уголками диковинного леса. Но более всего его притягивало Серебряное озеро. Утенок в смешном фраке, подшитом в двух местах черными нитками, умел предсказывать будущее, но вот плавать совсем не мог. Ведь он был плюшевый. Поэтому, оказавшись на берегу Серебряного озера, он поневоле испугался и зачарованно смотрел на водную гладь. Так бы он стоял и смотрел на озеро, словно на огромное, мокрое, загадочное чудовище, но из глубин этого казавшегося безжизненным чудовища появилась русалка.

Вот только не была она простой русалкой, эта стройная незнакомка с огромной серебристой косой и небольшой короной с отсвечивающими в отблесках лунного света камнями.

И пока утенок зачарованно глядел на нее, не в силах вымолвить ни одного слова, русалка взяла его в руки, и они поплыли в глубь подернутых рябью вод. Утенку совсем не было страшно в руках русалки, у него появилось странное чувство умиротворенности и абсолютного покоя.

— Я все о тебе знаю, ты же утенок Тиберий, — проговорила русалка, — мне о тебе рассказал Джин Джак.

— Он же ушел…

— Я встречалась с ним, ты знаешь, он просто перешел в другой мир. Тот мир не хуже и не лучше. Он просто другой. Ты узнаешь об этом, со временем. Все мы по сути своей странники. Смерти нет, есть вечная дорога по разным мирам.

— И мы еще увидимся?

— Конечно, глупыш. Джин Джак будет приходить в твои сны и учить тебя раскладывать карты и составлять гороскопы. Он этому научился в другом мире.

— И ты придешь?

— Давай ты будешь приходить ко мне, на берег Серебряного озера, когда тебе станет трудно. Или просто когда тебе понадобится мой совет. Вот только знай, что ты получишь сокровенное знание и умение предсказывать будущее. Ты можешь принести много добра или много зла.

— Это как же?

— А вот так. Магическое само по себе не бывает добрым или злым. Все зависит от того, для чего ты его используешь. Неси добро, и Джин Джак будет часто навещать тебя. Да и я буду рада помочь, если смогу.

С тех пор утенка часто замечали на берегу Серебряного озера. Он приходил по ночам и ждал свою русалку. Иногда она приходила одна и рассказывала утенку про далекие звезды. А порой ее сопровождал Джин Джак, одетый в старомодный сверкающий серебряный сюртук. Он рассказывал про гороскопы, таинство карт и другие непознанные и загадочные миры и измерения.

Однажды, тихим летним вечером, когда в ветках деревьев на берегу озера блуждал неустроенный и бесшабашный молодой ветер из семейства Голдстрим, забрел в этот уголок леса хорек Василий. Он только что закончил летнюю серию загогулин и поэтому был в особо благостном расположении духа.

Поправляя свой малиновый берет, он с интересом разглядывал утенка.

— Ты кто же такой, платяная забавность? — с улыбкой поинтересовался Василий, расправляя шарфик.

— Я совсем не платяной, а плюшевый, — ответил утенок, — и зовут меня Тиберием.

— Прямо как императора. Он, как говорят в бестолковом мире людей, был предсказателем бед и несчастий.

— Ну, не знаю, как по поводу императора, — спокойно ответил утенок, — а предсказывать я умею, вот только не люблю.

— Почему?

— Это просто, — ответил утенок Тиберий, — я не могу скрывать будущее, а так часто его лучше не знать. Знание своей судьбы никого не делает счастливее на этом свете.

— И мое грядущее тоже настолько несуразно, что лучше его не знать?

— Да нет. Твое очень даже суразно. Все хорошо у тебя — не переживай.

— Суразно. И все?

— А что ты хотел бы знать?

— Я бы хотел знать, говоря метафизически, — задумчиво проговорил Василий, — разрешение двуединого парадокса судьбы. Что ожидает меня в грядущем. Хороша ли жизнь впереди расстилается?