Игорь Бурлаков - Столичный миф

…И когда доедет по Ленинскому проспекту до Юго-Запада. В запасе есть десять минут. Что можно еще полезного успеть сделать? Леха вспомнил, что Аллочкина тетка любит ирисы. Надо найти ей букет. Без букета в гости нельзя.

Пожалуй, сначала надо завернуть на Таганку — хороший магазин рядом с гастрономом, только там одностороннее движение — ладно, выберемся через двор. Если там ирисов нет, то, как раз по дороге, притормозить у «Таганской»-кольцевой. Вроде там можно останавливаться. Если и там их нет, значит, придется посмотреть на Октябрьской. Но это запасной вариант. Или, в крайнем случае, завернуть на метро «Юго-западная».

Леха напрочь забыл про завтрак и только что не приплясывал, спускаясь со своего второго этажа. Не дождавшись, пока мотор полностью прогреется и зеленая лампочка погаснет, тронул педаль и выскочил через арку в переулок и свернул на кольцо. Переехал мост через Яузу, объехал справа въезд на эстакаду над Ульяновской улицей, развернулся под эстакадой и ушел в переулки. И через две минуты, через двор, по тротуару, Леха подобрался к цветочному магазину.

Двухэтажный одиноко стоящий особнячок, тротуар, мощенный шестигранными плитками, белая арка, желтые двери, распахнутые настежь. Налево — отдел игрушек, направо — цветы. Весенний сквозняк торопился выдуть застоявшийся за зиму запах пластмассы от самолетных моделей и легкую гарь электрических обогревателей, всю зиму мешавшую цветам уснуть.

Времени — в обрез, но, конечно, Леха сначала пошел посмотреть на полуметровых трансформеров. Вещь! Жалко, в его времена таких не было. Взрослые любят играть в игрушки. Владелец магазина как-то устраивал здесь гонки на радиоуправляемых машинках. Народу собралось…

— Сколько лет? — спросила молоденькая продавщица.

Леха неохотно отвернулся от витрины с солдатиками:

— Что? Нет, я так, посмотреть… У меня еще нет… — И пошел к цветам. Там мужик расплачивался за большой букет роз с продавщицей. Больше никого не было. Дожидаясь, пока девчонка освободится, Леха огляделся по сторонам.

Наверное, здорово вот так, круглый год, по восемь часов в день быть среди зелени. Проживать треть жизни. Приходишь на работу зимой затемно, а здесь яркий свет и розовый дух… Только на полу кое-где грязная зимняя вода — принесенный на каблуках и растаявший снег.

А может, и не так здорово. Говорят, эти цветы пичкают сильными гормонами, и концентрированными удобрениями, и слегка ядовитыми консервантами — чтобы дольше не осыпались их нежные лепестки. На окне они безвредны, а вот если дышать этим целый день в магазине — бывает аллергия.

— Это ирисы? — Леха недоверчиво посмотрел на невзрачный веник. Толстые стебли, мятое зеленое жабо под надутой синей головкой. Вот розы, он знал, это цветы. Или еще гладиолусы. А это безобразие просто какое-то…

— Нет, не тот… Левее. Ага. — Продавщица сняла со стеллажа и расправила в руках прозрачный пластиковый пакет с едва заметной давленой сеткой. Леха еще раз критически осмотрел букет. Ладно, времени нет, пора ехать. Вздохнул, расплатился и пошел к машине.

Пропустил троллейбус, через все полосы повернул во двор за таганским гастрономом. Хорошо ехать в праздники, когда машин мало. Теперь направо, на площадь. А погода, погода-то прелесть!

От души — по тормозам. Прямо впереди снизу вверх качнулся багажник черной «Волги». На площади — море машин. Хорошо стоят: и вдоль, и поперек. Леха уже потянул рычаг, чтобы сдать назад и развернуться налево через полосу — но сзади в упор встал синий сорок первый «Москвич». Баба за рулем. Леха выругался. Приехали. Прощай, свобода! Вот уж не думал, что попадет в пробку…

Дракон ценит человеческое внимание. Очень высоко ценит. И когда работяги откладывают свои отбойные молотки и перестают чесать ему спину, когда по случаю выходных не хватает гаишников, и, неприлично поигрывая своими палочками, они ленятся сгонять с него надоедливых мух-нарушителей, Садовое кольцо начинает скучать. И со скуки играет в пятнашки.

Набирает полную площадь машин, а потом глушит самый большой трейлер и сбрасывает с проводов троллейбусные рога.

Ах, пробки, пробки… И пожарники, и милиция — все стоят здесь. Никакой спецсигнал не поможет. Тут нужен бульдозер.

С девяносто второго года количество машин в городе удвоилось. Говорят, власти скоро перестанут регистрировать и ставить техосмотр автомобилям старше шести лет. Чистить улицы начнут с самых беззащитных. Предлогом будет экология; но московский выхлоп столь ядовит не из-за плохо отрегулированных или изношенных двигателей, а из-за качества бензина.