Татьяна Бонкомпаньи - Девушка из высшего общества

Чтобы отметить это событие, Лили в последний момент записалась на укладку в салон к Эрнесто и в результате, появившись в ярко-красном холле клуба «Даблз» в идеально скроенном пальто, расклешенном книзу, и в сапогах от Хлое, выглядела ухоженной и элегантной.

— Посмотрите сюда, — попросил фотограф, которого Патрик Макмаллан прислал на день рождения Лекси Фостер.

— Чаз, если не ошибаюсь? — спросила Лили, усаживая одетого в бархатный комбинезончик Уилла к себе на бедро.

— О, отлично. Не двигайтесь. — Он сделал полдюжины снимков. — Великолепно!

Лили вынуждена была признать, что ей нравится снова быть в центре внимания. На дне рождения Чаз даже не подумал ее сфотографировать. А сейчас он уже знал ее имя.

Взяв для Уилла мягкие ушки олененка и игрушечную собачку, она прошла через бар в помещение клуба, где за круглым столиком рядом с танцполом сидели Роберт и Джозефин. Жаль; она надеялась, что свекровь опоздает и у нее будет возможность поговорить с мужем о статье. Лили так ничего и не рассказала ему заранее, чтобы в случае расспросов со стороны руководства клуба он мог честно ответить, что не имеет к материалу отношения. Другими словами, она хотела, чтобы он имел возможность честно все отрицать.

— Привет, дорогой. — Лили передала ребенка отцу. Уилл обхватил шею Роберта пухленькими ручками и радостно заверещал, упираясь лбом в его шею. — Вы здесь давно? — поинтересовалась она и увидела, как Джозефин закатила глаза.

— Не очень. — Роберт отвел взгляд. — Может быть, нам сфотографироваться с Сантой, пока не так много желающих? — обратился он к матери.

Лили сняла пальто и положила его вместе с сумочкой на стул рядом с Робертом. Он сердится — это очевидно. Наверное, кто-то рассказал ему о статье. И все же это не оправдывает грубость. И она ни за что не позволит им сделать рождественское фото без нее. К тому моменту как Лили догнала Роберта и Джозефин, они уже устроились на скамейке рядом с Сантой.

— Подождите меня, — сказала она фотографу и встала за ними.

— О, дорогая, ты не возражаешь, если мы сфотографируемся одни? — попросила ее Джозефин.

Лили уставилась на Роберта в надежде, что он вступится за нее, но он в ответ лишь ухмыльнулся, как бы слегка извиняясь. Глядя, как свекровь тепло улыбается в объектив, Лили почувствовала желание выхватить Уилла из ее костлявых рук с кожей, напоминающей куриную, и втиснуться на скамейку рядом с безмятежным Сантой, но потом поняла, что такой поступок будет выглядеть глупо и по-детски.

«К черту. Если ей так хочется, пусть фотографируется».

— Ну вот, теперь у нас есть и рождественская фотография, — весело защебетала Джозефин, поднимаясь со скамейки.

Теперь Лили села рядом с Сантой, и удивленный фотограф сделал еще несколько снимков. Когда они с Робертом и Уиллом вернулись за стол, Джозефин объявила, что идет в туалетную комнату, и прошла прямо через небольшую квадратную танцевальную площадку.

— Поверить не могу, что ты позволил сделать рождественскую фотографию моего ребенка без меня, — прошипела Лили сидящему напротив мужу и протянула Уиллу мягкое песочное печенье.

— Только сегодня не начинай, я не в настроении. — Он несколько секунд раздраженно смотрел на нее. — Это твоя статья вышла в сегодняшней газете?

— Да, а что?

— Как ты могла не сказать мне об этом? Утром в клубе я чувствовал себя полным ослом. Все знали о ней, кроме меня.

— Я понимаю, но все должно быть в порядке. Я намеренно держала тебя в неведении, чтобы ты мог отрицать свою причастность к ней.

— Президент клуба вызывал меня в свой офис. Совет единогласно проголосовал за мое исключение. И даже моему отцу назначили испытательный срок.

— Но это же невозможно. Ты ничего не знал о моих планах. И ни в чем не виноват. Ты разве не сказал об этом?

— Чтобы выглядеть как мужчина, который ничего не знает о делах своей жены? Лили, черт тебя побери, как ты только могла предположить, что мне это ничем не грозит?

— Не знаю, просто не подумала.

— Не подумала? Но это же очевидно! — насмешливо произнес он. — Не сомневаюсь, для тебя это была суперистория, но как можно было не задуматься о последствиях? Те парни, чьи слова ты процитировала, оказались в полном дерьме. Теперь для них на всю жизнь закрыты двери в наш клуб, а «Рэкет-клаб» и «Ривер-клаб» уже аннулировали их заявки на вступление.

— Значит, ты тоже не сможешь вступить в эти клубы?

— Не знаю. — Он вздохнул. — Мама говорит, что близко знакома с президентом «Ривер-клаб». Она собирается сделать большой взнос, но это все равно не дает никаких гарантий.