Джеймс Олдридж. - Дипломат

– Это не уход от действительности, – сказал Мак-Грегор, – это сама действительность.

– Как же так! – воскликнул Асквит. – Вы отвечаете и за то, что делаете здесь, и за то, что делаете в геологии. Разве вы не видите, что в конечном счете оба эти вида вашей деятельности нераздельны?

– Нет. Не вижу! То, что я делаю здесь, никак не связано с тем, что составляет предмет моей научной работы. Это совершенно разные вещи.

– Но одно может зависеть от другого, – настаивал Асквит. – Вся ваша наука зависит от мира, в котором вы живете, и его политический облик влияет на вашу научную деятельность.

Мак-Грегор покачал головой. – Ученый есть ученый, политик есть политик, а дипломат есть дипломат.

– Не понимаю, как это ваша ученая братия может проявлять такое невежество! – в ужасе воскликнул Асквит. – А ведь только что у вас появился некоторый проблеск, Мак-Грегор. Придет день, и вы почувствуете полную меру своей ответственности, и мне хотелось бы тогда на вас поглядеть; увидеть, как человек вашего склада принимает решение, которое определит всю его дальнейшую жизнь. – Асквит не сердился на Мак-Грегора. Он глядел на него так, словно сам хотел принять за Мак-Грегора еще неведомые ему решения. Но это оказалось Асквиту не под силу, и в одно мгновение он потерял весь свой задор. – Кэти говорила, что вы изучаете «Армению» Кэрзона? – сказал он примирительным тоном.

Мак-Грегор кивнул.

– Это напрасный труд, – сказал Асквит. – Гарольд должен знать о споре из-за Армении все до точки. Он задался этим когда-то в Париже, сразу же после первой мировой войны. Тогда это был спор с турками.

– Теперь, повидимому, у нас все споры только с русскими, – сказал Мак-Грегор.

– А с кем же нам еще спорить? – сказала Кэтрин.

– Да с кем угодно, – ответил Мак-Грегор.

– «Кто угодно» сотрудничает с нами, – сказала она.

– Может быть, вы и правы. – Он видел, что Кэтрин решила препираться с ним по всякому поводу.

– Стойте на своем! Какого чорта вы ей уступаете? – упрекнул его Асквит. – Почему вы не доводите мысль до конца, а останавливаетесь на полдороге? Она знает, как загнать вас в угол, Мак-Грегор, и вы настолько глупы, что относитесь к этому примиренчески.

– Он не надоел вам, мистер Мак-Грегор? -осведомилась Джейн Асквит.

Мак-Грегор сказал, что нет, не надоел.

– Джон обычно видит в других то, что должен был бы искать в самом себе, – продолжала Джейн Асквит. – Он претендует на такое знание людей, что, я думаю, ему порой становится страшно самого себя.

– Не делай ты из меня пугала! – взмолился Асквит.

– А ты не будь таким грубияном, – спокойно ответила она.

– И, пожалуйста, не опекай Мак-Грегора, – сказал Асквит. – Он достаточно умен, чтобы обходиться без няньки.

– Будь он умен, он не слушал бы вас, – сказала Кэтрин.

– Вы лучше ее не слушайте, Мак-Грегор! – Асквит остановился перед ней и склонил голову набок, словно вглядываясь в картину. – Кэтрин похожа на святую Веронику, – сказал он. – Она могла бы отереть пот с вашего чела и благоговейно хранить отпечаток вашего лика на своем носовом платке, но попадитесь только к ней в лапки, и от этого вашего лика останется одно воспоминание: она превратит его в копию своего собственного. Вот она какого высокого мнения о себе! – сердито закончил он.

– А кто такая эта святая Вероника? – спросила Кэтрин, чтобы подразнить его.

Асквит мотнул головой, словно невежество Кэтрин было непростительным грехом. – Вероника отерла Христу пот лица по дороге на Голгофу, – сказал он.

– Никогда о ней не слыхала.

– Если вы попадете в Ватикан, – нетерпеливо поучал Асквит, – вы и сейчас сможете увидеть там покрывало с отпечатком лика Христа. Как-то раз я осматривал Ватикан с одним знаменитым итальянским биологом и совершил грубую ошибку. Я попросил его на плохом итальянском языке показать мне Вероничеллу. Прошло немало времени, пока я понял, почему мой друг биолог так поспешно покинул меня, не сказав ни слова. Оказалось, что Вероничелла – это название какого-то слизняка из семейства брюхоногих и не имеет ничего общего со священным покрывалом.

– Как это на вас похоже! Обдумываете целыми месяцами всякие каверзы только для того, чтобы перенести вашу войну против папизма на территорию противника, – съязвила Кэтрин.

Джейн попросила мужа не богохульствовать.

– Богохульствовать? – возмутился Асквит. – Я низвергаю идолов!

– Разве при этом необходимо проявлять такую неистовую кровожадность? – сказала Кэтрин.