Андрей Диченко - Минское небо

Спасибо, что вы выбрали сайт ThankYou.ru для загрузки лицензионного контента. Спасибо, что вы используете наш способ поддержки людей, которые вас вдохновляют. Не забывайте: чем чаще вы нажимаете кнопку «Спасибо», тем больше прекрасных произведений появляется на свет!

В помещении было темно и сыро. Изредка весь этот мрак рассекали странные цветные огоньки, загорающиеся на одиноком оборудовании и сигнализировавшие отсутствующему оператору о чем-то.

[Command START]

Ок. In progress…

Semantic Net 3.0 active

Central processor active

System enabled [1] Система включена (англ.).

[Центральный процессор]: в секторе 445 неправильный алгоритмический ход

Doctor Bew installing [2] Доктор Бев устанавливается (англ.).

Doctor Bew enabled [3] Доктор Бев обнаружен (англ.).

[DISABLE DOCTOR BEW] [4] Деактивировать Доктор Бев (англ.).

[ERROR] [5] Ошибка (англ.).

[Центральный процессор]: в секторе 445 обнаружена нестабильная программа

Command DELETE

[File not found] [6] Файл не найден (англ.).

?

Цифровая подпись: Kostya 0.55

Location: not found [7] Расположение: неизвестное (англ.).

[Центральный процессор]: total reboot! [8] Полная перезагрузка (англ.).

All systems ready. Total reboot in progress [9] Все системы работают. Полная перезагрузка выполняется (англ.).

Сектор 445 поврежден. Отправить отчет об ошибке.

ОК.

Над Минском сгущались тучи, и в небе как будто витало само пришествие глубокой грусти. Облако за облаком накрывало столицу, которая вот-вот была готова расплакаться в первых сентябрьских каплях еще теплого, но до боли противного дождя. Минск был готов впасть в истерику, со своими широкими улицами, людными площадями и марионеточным метро, обособившимся от всей столичной суеты.

Парень стоял посреди Октябрьской площади и разглядывал чудные и грациозные немые облака. Недавно, вот так же глядя в небо, он видел в этих сгустках застывшего пара самые разные гримасы человеческих лиц, чьи обладатели живут собственной жизнью на высоте сотен метров.

Постояв еще с минуту, он огляделся по сторонам. Вокруг, в основном, гуляла молодежь, разговаривая между собой и улыбаясь; чуть дальше, возле мавзолея, звавшегося «Дворцом Республики», дежурил бдительный наряд ОМОНа. Рыцари справедливости и порядка сурово разглядывали прохожих и, бывало, с неким ведомым только Косте оскалом оглядывались.

Костя вернулся с первых пар в университете. Он был рад, что, наконец-то, сбылась его мечта, и он оказался в Минске. Сейчас он сядет на автобус номер 100 и доедет до Института культуры. Потом он пересядет на 59-ый троллейбус и уедет на улицу Могилевскую, где они вчетвером снимали квартиру.

Это были первые дни сентября. И в эти же неприступные и многообещающие дни пошел дождь, нагло сменив теплый воздух и обстановку влагой бунтующего неба.

Проснулся. Полный отстой. Не соответствует минимальному жизненному уровню, как сказал бы Ботаник. Еще темно — следовательно, раннее утро. Можно спать дальше, но я не могу. Не хочется.

Минус три, за окном мороз. Вот черт, а у меня только летние кроссовки. Ничего, натяну на ноги носки потеплее, и все будет хорошо. Не в первый раз у меня так происходит.

«Когда же я уснул?» — глупый вопрос, заданный от нечего делать ранним утром. А уснул я, по-моему, с первой электричкой осиповического направления. Значит, всего пару часов назад. Спать почти не хочется, только непреодолимая тяжесть под глазами и привкус мятной жвачки во рту.

Почти все хорошо. Все ОК. Very nice, [10] Просто прекрасно (англ.). млин.

Я скидываю с себя одеяло и босиком, по холодному и скрипучему полу иду на кухню. На своем полосатом и дырявом матрасе ворочается и невнятно говорит про себя Олеся. Та самая Олеся, чье лицо я вижу практически каждое утро в допотопной съемной квартире в Октябрьском районе.

Олеся спит. Олесе на вторую пару. У Олеси красивое лицо. Она была молодой красивой девушкой, полной энергии и святости. Мне она нравилась больше всего с самого утра, когда ее продолговатое личико было слегка припухшим и помятым, вероятно, из-за прохождения стадии возврата из мира снов в серый мир. Именно утром она была такой же, как и ее душа, слегка сонной и не совсем осознающей серьезность своих действий… Еще каждое утро мною овладевает странное чувство, что ее раньше никогда с нами не было.