Тьерри Коэн - Она так долго снилась мне...

— Она начала писать его несколько месяцев назад, — сказал он. — Ведь она давно уже готовилась к своему уходу. Свой компьютер она редко использовала, чтобы обращаться непосредственно к нам, чтобы мы привыкали к мысли, что скоро ее не будет с нами. И жила уже не в настоящем. Уже вся была в будущем и обращалась к нам в прошедшем времени. Потому что она хотела обратиться к нам в тот день, когда покинет нас. А может, потому, что она нас уже покинула. Она берегла силы, чтобы вечером написать несколько строк. И вот она оставила несколько посланий, предназначенных тем, кого она любила. И только последние строчки написаны за несколько часов до того, как она нас покинула.

Я любила жизнь.

Мне нравилось быть девушкой, молодой женщиной, подругой.

Я любила книги и мечты, любила рассуждать и выдумывать.

Любила любовь и дружбу.

Я скоро должна покинуть этот мир, но для меня это не горе. Скорее я испытываю светлую печаль. И еще желание высказаться, и объясниться — насколько мне позволяют силы.

Лиор, ты знаешь, я не желала одиночества. Перед тем как меня настигла болезнь, я была такой же девушкой, какой, вероятно, была в юности ты: улыбающейся, беззаботной, в ожидании великой любви. У меня были надежды, мечты и планы.

А потом — этот диагноз. И мое тело начало порабощать меня. Как будто медленно-медленно затягивалось одно-единственное окно комнаты, в которой я была заперта. Я видела, как меркнет свет, и знала, что вскоре он совсем исчезнет.

Я негодовала, страдала, а потом смирилась.

И тогда я познала, что такое одиночество. Не то, к которому приговариваешь себя сам, из страха, разочарования или непокорства. И не одиночество узника. Ведь он может ходить, говорить, смеяться, и плакать, и даже надеяться однажды увидеть свободу.

Это настоящее одиночество, Лиор. Такое, с которым никак не справиться. Такое, что лишает всякой надежды, сводит вас к состоянию души, ожидающей отделения от тела.

Одиночество, которое заставляет переоценить все ощущения, на которых базируется мир.

У меня были только мои близкие. И их любовь причиняла мне страдания.

И вот ты вошла в мою жизнь. Словно окно приоткрылось вновь, и солнечные лучи пригрели мое тело.

Ты расширила мое пространство, пригласив меня в свое. Ты рассказала мне твою жизнь, твои дни, и я мысленно прогуливалась в ней в свое удовольствие. Твои радости стали моими радостями, твои заботы — моими заботами, я хотела того же, что и ты.

И я поняла, что мы родственные души, Лиор, души, созданные в одно и то же время, которые живут в разных телах, в совершенно разных семьях и обстановке, но тем не менее нам предназначено было встретиться и помочь друг другу.

Я знала, что ты чувствуешь, что переживаешь, чего ждешь от жизни. Словно ты предвосхищала мои желания, сопереживала моим бедам и радостям. Но для меня все было проще. Душа была освобождена от оков тела и не знала границ. Она открывала для себя новые возможности, удивительную власть.

Моя душа сумела открыть для тебя новый путь, пойти за тобой в пустынную страну, где ты бродила, потерянная, и перевести тебя на дорогу, где ждала тебя твоя судьба. Чтобы заставить тебя взглянуть на твою жизнь другим взглядом, свободным от измышлений, которыми ты отравляла себя.

Для этого мне было достаточно заставить тебя встретить Иону. Иону, роман которого, найденный в магазине моего любимого книготорговца, мсье Гилеля, тоже стал моим любимым. «В тиши ее молчания» — это моя книга-светоч, Лиор. Я поняла это с первых же страниц. Одиночество, о котором он говорил, было моим одиночеством, я еще не знала его, но мой дух его предчувствовал. Когда я познакомилась с Ионой, я поняла, что мы с ним переживем вместе что-то важное. Чувство было такое сильное, что сперва я подумала, что полюбила его. Но быстро поняла, что чувство, которое нас связывало, не имеет ничего общего с любовью. Но какую роль играет оно в жизни, какими словами обозначить мое отношение к нему? Я не понимала.

Только когда ты пришла ко мне, когда я узнала тебя, мою родственную душу, тогда я поняла. Ты рассказала мне про теорию о людях, произошедших от одной души и предназначенных искать друг друга, находить и любить друг друга. Я думаю, эта мысль касается не только влюбленных. Она касается всех, кто стремится что-то делать вместе. Ты, Иона, отец, Эльза, мсье Гилель, Анжела Дютур… Все эти дорогие нам существа, которые встретились на нашем жизненном пути или проходят его вместе с нами, которые любят нас. Все они связаны некой связью, превосходящей наши земные связи.