Рубен Ишханян - Тюрьма для свободы

Гарри и его друг стали постепенно удаляться. Шли медленно, как будто ничего не произошло. Не было, значит, и никаких поводов для беспокойства. Лицо друга все равно светилось, он был весьма доволен от полученного наслаждения. Рэну казалось, что на этом разговор не может закончиться, спор не прекращается на половине пути, уходящий всегда бывает в проигрыше. Думал, что те обернутся и снова вернутся, чтобы сделать какой-то дерзкий поступок по отношению к ней. Мысленно представил, как дружок Гарри возвращается и сдирает с нее короткую юбку. Трусы падают вместе с юбкой, а, быть может, у нее нижнее белье и вовсе отсутствует. Этого в своих сокровенных фантазиях он не учел. Только перед его глазами появляется четкий образ пушка, который окружает отверстие, впадину между ног, так похожую на футляр. Он думает, что женщина и есть самое прекрасное хранилище, только предусмотрено оно лишь для мужского полового органа.

От этих мыслей у него начался переворот в штанах. Почувствовал необходимость добежать до туалета: если еще немного помедлить, то не сумеет удержать мочу. Это желание начало душить его и ощутил на бессознательном уровне, что разум постепенно начинает затуманиваться. Продолжал стоять на месте, смотреть на уходящих солдат, оглянулся вокруг и заметил, что девушка куда-то исчезла. Потом взгляд поймал ее исчезающую тень на стене разрушенного дома. Через несколько секунд все исчезнут из поля зрения. Никого рядом не будет. Он повернулся к стене, расстегнул ремень, немного опустил штаны, чтобы суметь вытащить свой впервые разбухший от возбуждения член. Заметил, как из него выходит белая жижа, вслед за которой потекла желтоватая жидкость. Под ногами ощутил пар от горячей мочи, терпкий запах которой ударил в голову и вызвал жуткую, но быстропроходящую боль. Несколько капель попали на ботинки, немного намокли и концы штанов. Застегнув ширинку, затянув ремень, достал из левого кармана куртки совсем новый носовой платок, нагнулся и стал чистить брюки, а потом и туфли. Вслед за тем обернулся и посмотрел на холм, на который поднимались солдаты. Теперь они были видны как два маленьких движущихся пятна, медленно ползущих вверх по наклонности.

В тот вечер он вернулся поздно. Быстро прошел в спальню, из нижнего ящика достал полотенце, трусы и майку. Крикнул маме, что собирается принять душ. Вошел в душевую, встал под обжигающую струю воды, от которой тело обыкновенно краснеет. Долго стоял неподвижно и думал о том, что стряслось с ним вечером. Понимал, что просто увидел другую сторону жизни, от которой всегда его оберегали. Не мог понять только, почему скрывали от него то, что сам должен был увидеть когда-нибудь. Начал обвинять мать и бабушку. Стал думать о том, что пора ему становиться взрослым, как Гарри и его друг. Ну, он и стал взрослым. Этот переходный возраст и так затянулся надолго. Постепенно отдалялся от своей семьи в желании больше приблизится к тому, что увидел сегодня. Именно в этот день ему открылась суть разницы поведения между мужской и женской особями. Это было для него истинной мужественностью, которой его лишила собственная семья, состоявшая из одних женщин.

Впервые на протяжении всей жизни Рэн попытался вспомнить, каким был его отец. На память приходили лишь смутные очертания лица. Отец был неподвижен. Ему хотелось вспомнить хоть какие-то малейшие движения, но все безрезультатно. Если что-то и представлял, то это было слишком идеализированно. Образ отца становился у Рэна слишком книжным, почерпнутым из прочитанных романов, каким тот вовсе не был. Он знал мало о своем отце. Совсем немного. Да и то по рассказам мамы, бабушки и Мастера. А, как известно, каждый человек видит в другом лишь образ самого себя. Информация, которая доходила до него, была искажена. Отец становился подобием подобия того человека, который когда-то вместе с матерью зачал его. А после? Что случилось после, куда он ушел, оставив их жить. Люди так просто не умирают в тридцать лет, как это сделал отец. Говорили, что он умер сразу после рождения Рэна, а некоторые об этом просто молчали. Мастер, если и говорил об отце, то не использовал прошедшего времени, а говорил так, как будто тот продолжал жить где-то рядом, совсем близко, и, чтобы встретиться с ним, нужно просто искренне, от всего сердца захотеть.

Тайна смерти отца тревожила Рэна. Вначале он чувствовал острое желание узнать правду, а после это стало потребностью, и он ждал, пока ответ сам придет к нему. Человек должен сформулировать правильно вопрос, чтобы после задать его и получить ответ. Пусть и говорят, что сыновья больше привязаны к матерям, чем к отцам своим, все же настает время, когда нужно поговорить о чем-то с мужчиной, взрослым и опытным. Для этого и существуют на белом свете отцы. Такой час настал и для Рэна.