Питер Леренджис - Наблюдатели

— Ну конечно, Дэвид…

— Я вот подумал… Когда вы с папой… ругались, он, наверно, говорил ужасные вещи, а?

— Но он был очень болен, — с глубоким вздохом произнесла мама. — Ты должен понять: он не виноват.

— Он говорил что-то насчет того, что надо идти… домой?

Мама села на кровать. Лицо у нее стало грустное.

— Да, говорил. Я надеялась, что ты этого не слышал…

— Но куда, мама? Где этот другой дом?

— Он… — Мама судорожно остановила подступившее рыдание. — Дэвид, обещай мне, что с тобой этого не случится.

— Чего не случится?

Мама усилием воли взяла себя в руки. Глубоко вздохнув, она посмотрела мне в глаза.

— Помнишь, как обеспокоена я была сегодня в этом отделении службы охраны метрополитена? Это не только из-за того, что ты натворил, но и из-за того, что ты увидел.

— Но я же говорил тебе, что это все мне привиделось… будто я спал наяву…

— Вот где его дом, Дэвид.

Мама замолчала, и слова повисли в воздухе. Они запали мне в душу.

Станция «Гранит-стрит» — вот где его дом.

— Спроси, удивлена ли я. Ни капельки. — Хитер прямо отплясывала на ковре. — Я все время твержу тебе: твой папа на этой станции и ждет тебя.

— Хитер, сдается мне, что все это может быть лажа — и папина болезнь, и его странное поведение… — Я показал ей его последний дневник, который прихватил с собой. — Я читал его дневники. И мне кажется, он вел двойную жизнь. Ну, понимаешь, другая жена и дети.

Хитер странно посмотрела на меня.

— Да это чушь.

— Не большая, чем то, что ты вбила себе в голову. Ты только подумай. Ни один врач не смог поставить диагноз. Он куда-то уходил, иногда на несколько дней…

— Твой папа не притворщик…

— Он был специалистом по всяким пропажам. Тайны — это его жизнь. Он знал, как люди умеют хранить свои секреты и что они готовы унести их с собой. И он был сам окутан тайной. Ну вот, например, его прошлое.

— Он был сиротой. Он не любил говорить об этом. Ты же сам мне все это рассказывал.

— Я не задавался вопросами. Но разве не странно, что он писал эти дневники изо дня в день, но только с того момента, как встретил мою маму?

Хитер взяла дневник и начала листать.

— Это прямо какая-то галиматья… Д. здесь, Т. там…

Я заглянул ей через плечо. Она перевернула страничку, и мне попалось на глаза что-то знакомое. Я быстро положил ладонь на страничку, чтобы она не закрыла, и прочитал: «А Парсн дет с мнй. У ниго чтре жтона. Хотя грит лучше сбрсить здсь сию смертную оболочку, чем с бидой столкнться дома. Пхоже н ниго».

— «Домой»! — воскликнул я. — Опять.

— А кто это АП? И что это значит — «сбрсить здсь сию смертную оболочку»?

— Не знаешь? Ты же гений.

Хитер недоуменно пожала плечами:

— Это похоже на язык прошлого времени. Твой папа так никогда не говорил.

— Верно. А вот АП, видать, говорил.

И тут меня осенило.

Я взял телефонную трубку.

— Хитер, ты гений.

Я набрал свой номер.

— Алло, — раздался голос мамы.

— Мам, как фамилия Андерса?

— Пирсон, — услышал я.

Хитер стояла рядом. Я повернулся к ней.

— Ты сказала Пирсон , мама? Андерс Пирсон? Хитер некоторое время тупо смотрела на меня.

И вдруг просияла.

— Да, — говорит мама. — А что?

— Спроси, как пишется, — прошипела Хитер.

Я прикрыл трубку рукой:

— Чего?

— Дэвид, что там происходит? — послышался голос мамы.

— Да ничего, мам, скажи, как пишется его имя? П-И-Р?

Хитер схватила трубку и вплотную приблизила ухо.

— Нет, Дэвид, — отвечает мама. — П-Е-Р-С-С-О-Н. Мне показалось, что Хитер сейчас упадет в обморок.

А. ПЕРССОН.

Должно быть, я успел перечитать оборотную сторону визитной карточки Майлса Ракмана раз двадцать, когда мы вышли от Хитер и побежали вниз по лестнице.

— Андерс отправил послание в иной мир, — бросила Хитер на бегу. — Вот это послание: «Привет всем. Жаль, что тебя здесь нет». А Ракман должен был передать его.

— Но он же выронил карточку.

— Вот именно. Теперь веришь мне?

— Может, все и так. Даже не знаю.

Мы выскочили из двери на восьмом этаже.

Андерс жил в квартире 8-В. Я нажал звонок.

— Мистер Перссон? — закричал я. — Это Дэвид Мур, сын Алана.

Дверь чуть приоткрылась, и в щелку выглянул налитый кровью глаз.

— Чего вам надо? — раздался голос Андерса.