Ирина Волчок - Домработница царя Давида

— Хорошо ещё, что не разбилась… Ты знаешь, сколько это стоит? Век бы не расплатилась.

— А мама у вас такая хорошая, — вслух подумала Аня. — Надо же, как бывает… Шутка природы.

Васька налился багровой краской и, кажется, собирался что-то сказать, но тут дверь за его спиной тихонько приоткрылась, и раздался очень ласковый голос царя Давида:

— Извините великодушно, я не помешаю?

Аня попыталась закрыть руками безобразную дыру на самом видном месте халата. Васька дёрнулся, оглянулся и попытался спрятать бутылку за спину.

Царь Давид заглянул в приоткрытую дверь, окинул комнату беглым взглядом и тем же очень ласковым голосом сказал:

— Василий, выйди-ка, будь так любезен. Девочка, можно мне через пару минут к тебе заглянуть? Я кое-что сказать тебе должен.

— Да, конечно… — Ане было страшно неловко. — Но… Давид Васильевич, всё в порядке… то есть всё это пустяки, просто недоразумение… то есть, наверное, я сама виновата…

— Вот именно, — буркнул Васька и злобно фыркнул.

Ах, вот, значит, как?.. Аня обиделась и рассердилась.

— Деньги заберите, — сказала она мстительно. — Вы деньги свои забыли. Вон, на кровати лежат.

Царь Давид молча поднял брови, посмотрел на кровать, посмотрел на племянника — и исчез за дверью. Васька метнулся к Аниной постели, сгрёб свои деньги, сунул в карман, воровато оглянулся на дверь и угрожающе прошипел:

— Ну, ты меня ещё попомнишь…

— Да уж, такое быстро не забывается, — печально согласилась Аня.

Но Васька её слова уже вряд ли слышал, потому что выскочил из комнаты с такой скоростью, будто получил хороший пинок. Аня смутно пожалела, что сама не могла дать ему хорошего пинка, но тут же переключилась на мысли о разорванном халате. Царь Давид сказал, что заглянет через пару минут, — а она в таком виде! Переодеваться в рабочие штаны и футболку — это долго, а ничего другого у неё и нет… Аня торопливо выбралась из кресла, побежала к шкафу, хотя точно знала, что ничего подходящего там не найдёт. Вот разве только вышитая бабушкой скатерть? Эту скатерть бабушка подарила ей на свадьбу. Чтобы в доме были красота и уют. Чтобы гости радовались и восхищались. Ни красоты, ни уюта не получилось. Никаких гостей не было. Дома теперь тоже не было. Скатерть ни разу не пригодилась. Зато теперь пригодится. Аня закуталась в вышитую скатерть, машинально глянула в зеркало на внутренней стороне дверцы шкафа и невесело улыбнулась. Вот сейчас у неё вполне будуарный вид, как сказала бы Людочка Владимировна. Ну, что ж теперь делать. Всё-таки приличней, чем разорванный халат. Разбросанные по полу листы корректуры — это тоже неприлично. Надо навести порядок, пока царь Давид не пришёл.

Царь Давид пришёл, когда она подбирала уже последние листочки. Посмотрел на эти листочки, посмотрел на обмотанную вокруг Ани вышитую скатерть, наверняка заметил патологию её сосудистой системы — и не стал говорить того, что она ожидала услышать. Похоже, он совсем не сердился. То есть, сердился, но не на неё. Вон что заявил: убил бы, если бы Васька был чужим! Значит, она всё-таки стала причиной ссоры между родными людьми.

Царь Давид ушёл, а она ещё долго не спала, потому что чинила халат. А потом не спала, потому что просто не могла уснуть. Думала: о чём царь Давид говорил с Васькой? Или ни о чём не говорил? Когда Васька вышел из её комнаты, Аня ожидала криков, ссоры, выяснения отношений — как всегда. Но в квартире была полная тишина. Эта тишина ей нравилась ещё меньше, чем крик. По крайней мере, когда кричат — то хотя бы можно понять, что происходит…

Она заснула только под утро, и, конечно, проспала. Даже бой часов у соседей за стеной не разбудил вовремя. Восьмой час! Ужас. Правда, царь Давид говорил, что завтрак для него готовить не надо, но хотя бы оладьи пожарить…

Аня оделась, придирчиво рассмотрела себя в зеркале — прекрасный халат, никаких следов дыры, — умылась в ближайшей ванной холодной водой и заторопилась в кухню.

В кухне за столом сидел царь Давид, пил чай, неторопливо листал какую-то старую потрёпанную книгу.

— Доброе утро, — растерянно сказала Аня. — Я нечаянно проспала. Со мной такого вообще никогда не было… Я сейчас приготовлю что-нибудь, я быстро, буквально за пять минут…

— Могла бы ещё поспать, — недовольно сказал царь Давид. — Чего вскочила? Я же говорил, что мне утром готовить ничего не надо. Или ты себе что-то хотела?

— Как это — себе? — Аня совсем растерялась. — Я для себя вообще никогда не готовила… Я для вас хотела… для обоих.