Ирина Волчок - Домработница царя Давида

— Что с тобой? — спросила дама Маргарита. — Ты не заболела? Вот бы некстати… Мы в субботу приедем. Примерно к полудню. Готовь что хочешь, человек на пять. Успеешь?

— Конечно, — уверила Аня даму Маргариту всё тем же слабым и хриплым голосом. — Всё я успею, не беспокойтесь. Я совершенно здорова, это просто хмель, не обращайте внимания. Высплюсь — и всё пройдёт.

— Так. Просто хмель, вот так, значит, — после довольно долгого молчания задумчиво сказала дама Маргарита. — Ты не говорила, что пьёшь. Это совершенно меняет дело. Не думаю, что Давид Васильевич подпишет договор.

— Что я пью? — не сразу поняла Аня. — А, спиртное? Нет, я не пью. Хмель — это растение такое. Здесь половина ограды вокруг дома хмелем заросла. Разве можно? Ну, пришлось вырубать. Надышалась, наверное. Пришла — и сразу уснула. И голова до сих пор болит.

— Зачем тебе это надо? — с неудовольствием спросила дама Маргарита. — На это существуют садовники… или, я не знаю, фирмы какие-нибудь такими вопросами занимаются. Или ты нанялась? Ради дополнительного заработка?

— Нет, я просто так. Там всё-таки дети гуляют, да и взрослым всякой гадостью дышать вредно… — Аня подумала, что очень жаль, что она не знала о возможности дополнительного заработка, и нечаянно продолжила свою мысль вслух: — Но я бы и нанялась, если бы знала, что можно. Дополнительный заработок никому не повредит. И маме можно было бы хоть что-то послать…

— Потом поговорим, — строго сказала дама Маргарита. — Добытчица хмельная ты наша. Ложись спать. Утро вечера мудренее.

Аня немножко послушала короткие гудки в трубке, напряжённо вспоминая, успела ли она сказать даме Маргарите «до свидания», и с огорчением думая, что, наверное, не успела, зато успела наговорить много лишнего. А всё — из-за её незнания правил межличностного общения. А если царь Давид не захочет подписывать договор? Кто ж захочет подписывать договор с работником, который, вместо того, чтобы заниматься прямыми обязанностями, вырубает какие-то сорняки, до которых никому даже дела нет? Она бы на месте царя Давида не захотела подписывать.

Ну и ладно. Зато теперь рядом с детской площадкой нет этой ядовитой гадости. И зелёная Анна может быть совершенно спокойна, если маленькая вурдалакша Анюта опять полезет в заросли возле ограды. Только надо проверить, не осталось ли какого-нибудь ростка, из которого опять вылезет что-то вредоносное. И полить корни кислотой… Кажется, среди запасов моющих и чистящих средств в одной из ванных комнат она видела бутылку жидкости для борьбы с накипью. Там наверняка хоть какой-нибудь процент кислоты есть. Или нет? Вот мама точно бы сказала, чем надо поливать корни сорняков, чтобы те опять не выросли. И бабушка точно бы сказала. И ещё не так поздно, чтобы их мог разбудить телефонный звонок. А за междугородний разговор она заплатит с первой же зарплаты, и царь Давид даже не узнает, что она использовала своё служебное положение в личных целях…

Трубку взяла бабушка и, конечно, тут же начала Аню воспитывать:

— Ты почему не звонишь? Мы тебе третий день звоним, нигде застать не можем! И что думать прикажешь?

— Бабуль, прости, не могла раньше, неоткуда было, на работе я теперь не весь день сижу, у меня свободный график… — Аня перевела дух и как можно спокойней, даже как бы между прочим, сказала: — У меня теперь новый телефон. И адрес тоже новый. Как вы там? Не болеете?

— Что с нами сделается, — проворчала бабушка. — Новый адрес, ага… Это что же, твой бизнесмен и хату тоже на ветер пустил? И как же вы теперь? В коммуналке какой? Слушай, нельзя тут советовать, конечно, но бросала бы ты его. Всё в распыл пустил, и тебя пустит… Прости меня, дуру старую, не могла сдержаться. Да и то — сколько мы молчали, всё ждали, когда сама надумаешь… Обидеть боялись.

— Ну и зря молчали, — совсем спокойно и даже весело сказала Аня. — Всё, я надумала. На прошлой неделе заявление на развод подала. И ушла ещё четыре дня назад. Пусть он что хочет на ветер пускает, я ни при чём. Я теперь в такой квартире живу! То есть, может быть, это не надолго, но всё равно… Я домработницей устроилась, дом прекрасный, хозяева прекрасные, зарплата прекрасная… Что ещё? Да! В типографии разрешили свободный график, так что можно будет дома читать… А, я это уже говорила. Бабуль, ты чего молчишь? Ты меня не одобряешь?

— Я тебя одобряю, — торжественно сказала бабушка. — Ты молодец, Анька. А что домработницей… ну, что ж. Если что не так — тогда к нам вернёшься. Ещё и лучше. На-ка с матерью поговори, а то она уже трубку у меня из рук рвёт.