Ирина Волчок - Домработница царя Давида

— Давид! — вдруг закричала дама Маргарита. — У тебя в кабинете книги где попало валяются! Что с книгами делать?

Аня даже вздрогнула, не сразу сообразив, к кому обращается дама Маргарита. А сообразив, стала ждать, что ответит царь Давид.

— Читать! — рявкнул где-то в отдалении сердитый голос.

Голос был не только сердитый, но ещё и хриплый. И акцент у него был непонятный: «чытат».

— Да я эти книги уже читала, давно, ещё в школе, — нерешительно пробормотала Аня. — Так убирать их в шкафы?

— Ай, ну тебя, — весело сказала дама Маргарита. — Не морочь мне голову. Пусть валяются. Номер запиши.

— Минуточку, ручку возьму… — Аня торопливо пошарила в кармане халата, выудила шариковую ручку и конверт с хозяйскими деньгами, стала под диктовку дамы Маргариты старательно записывать цифры на конверте, а когда записала, догадалась спросить: — А что это за номер? Что мне с ним надо делать?

— Это твой домашний телефон, — терпеливо объяснила дама Маргарита и, кажется, хихикнула. — Делай с ним, что хочешь. Подружкам сообщи. Родителям. На работе пусть знают, мало ли что может понадобиться.

— Я маме скажу, ладно? — Аня обрадовалась. — Она не будет звонками злоупотреблять, честное слово! А на работе — обойдутся, я и сама могу им звонить, если необходимость будет. А подружек у меня нет… то есть одна есть, но у неё телефона нет, так что всё равно звонить неоткуда.

— Я же сказала: как хочешь… — Дама Маргарита помолчала и с непонятной интонацией добавила: — А мужу твой телефон знать незачем. Да?

— Незачем, — решительно подтвердила Аня. — А вы когда Давида Васильевича привезёте? Пора мне продукты для обеда закупать?

— Наверное, в субботу приедем, — сказала дама Маргарита и почему-то вздохнула. — Завтра вечером ещё позвоню, тогда точно скажу. Ладно, пока. И больше не забывай код отключения сигнализации.

— Откуда вы знаете? — растерялась Аня.

Дама Маргарита насмешливо хмыкнула и отключилась. Аня положила трубку, машинально погладила телефон по спинке и напряжённо задумалась. Выходит, зря она удивлялась, что её, совсем чужого человека, оставили тут одну без присмотра и контроля. Был контроль, был… Скорее всего, роль контролёра сыграл завербованный накануне в названные братья Руслан. Ну и ладно. Всё правильно, у него работа такая.

Правильно-то правильно, но почему-то… обидно. Наверное, потому, что сразу вспомнился Вадик с его пристрастным учётом и контролем. Вадик считал, что без его учёта и контроля Аня не способна ни на самостоятельные мысли, ни на правильные поступки. Вадик тщательно учитывал все расходы, даже на хлеб, и жёстко контролировал даже процессы мытья посуды или чистки картошки. Или мытьё полов. Мытьё полов — ещё и больше, чем всё остальное. Вадик когда-то серьёзно интересовался вирусологией, поэтому совершенно точно знал, каким способом и как часто надо смывать вирусы с полов в квартире. Аня вирусологией никогда не интересовалась, поэтому предполагалось, что полы она моет не так, как требует серьёзная наука вирусология. Совершенно безграмотно моет, по-дилетантски.

Аня ожидала, что от этих воспоминаний настроение, как всегда, должно испортиться. Ничего подобного. Наоборот — она даже повеселела, пройдя по комнатам этой огромной квартиры и полюбовавшись безупречно чистыми полами. Здесь наверняка нет и не может быть никаких вирусов, хотя бы потому, что их некому притаскивать сюда грязными ботинками. Почему-то у Вадика ботинки были всегда такие грязные, будто он только что по болоту ходил. Свои ботинки Вадик и сам не мыл, и Ане не разрешал, потому что ботинки у него были из натуральной кожи, а натуральная кожа очень портится от воды. Надо надеяться, что царь Давид в ближайшее время не будет ходить по болоту. И в инвалидной коляске по болоту ездить не будет…

От этой мысли Ане стало так неудобно, что она даже оглянулась: нет ли рядом кого-нибудь, кто мог бы догадаться, о чём она думает? Рядом было зеркало, а в зеркале — её отражение. Очевидно, отражение догадалось о её мыслях, потому что смотрело на Аню виноватыми глазами и стремительно краснело. Наверное, у отражения тоже были серьёзные проблемы с сосудистой системой.

— Да ладно тебе, — сказала Аня своему отражению. — Я ничего такого не боюсь. Подумаешь — инвалидная коляска! У каждого свои недостатки. Справимся как-нибудь, да?

Её отражение с сомнением подняло брови, неуверенно пожало плечами, но, в конце концов, всё-таки кивнуло. Вот и хорошо. Гораздо легче жить, когда ощущаешь, что тебя хоть кто-нибудь поддерживает. Даже если этот кто-нибудь — твоё собственное отражение в зеркале.