Анхела Бесерра - Неподвластная времени

Какое отношение имела Сиенна к тому, что творилось вокруг? Как вышло, что у Мазарин не осталось ни бабушки, ни тетки, ни кузена, никого, кто мог бы открыть ей правду? И кто хочет отобрать у нее Сиенну, единственную отраду ее жизни?

Мазарин внимательно осмотрела стеклянный кофр в надежде обнаружить подсказку, но так ничего и не нашла. Примечательной могла показаться только расшитая золотом одежда. Украшавший тунику узор оказался наполовину стершимися письменами, скорее всего на окситанском.

А руки? Мазарин встрепенулась. Ей показалось, или Святая действительно держала что-то в руках? Так и есть, вокруг ее пальца, словно колечко, обвивался тонкий шнурок. И как она раньше его не заметила? Сиенна сжимала в руках какой-то предмет.

Мазарин склонилась над Святой.

— Прости, Сиенна, — прошептала она, осторожно пытаясь разжать теплые пальцы спящей.

Ключ! В руках у Святой был тронутый ржавчиной ключик на кожаном шнурке. Мазарин с великой осторожностью размотала шнурок и сняла ключ.

Ключ... Не его ли искали те, кто хотел завладеть телом? Но если это ключ... то от чего он? Куда может привести эта находка?

Ключ без замка был еще одной тайной. За дверью, к которой он подходил, должна была скрываться разгадка. Мазарин принялась изучать находку. Среди покрывавшего ключ тончайшего орнамента она разглядела знакомые очертания... Тот самый знак, такой же, как на ее медальоне!

Что бы это могло означать? Подбирать подходящий замок было все равно что искать иголку в стоге сена. Мазарин отнесла ключ в спальню и спрятала под подушку; потом, кратко посвятив Сиенну в свои планы и сердечно с ней попрощавшись, она вышла на улицу.

Девушка отправилась в лавку Аркадиуса. Стеклянные колокольчики на двери оповестили о ее приходе. Старик поднял глаза, но не стал вставать, чтобы ее поприветствовать.

— Здравствуйте, Аркадиус. Вы что, не рады меня видеть?

— Что ты, дочка, я всегда тебе рад. Но этот радикулит вот-вот меня доконает.

— Бедный. Хотите, я отведу вас к врачу?

— Не беспокойся, лучше расскажи, с чем пожаловала. Ты ворвалась сюда с таким решительным видом... Есть новости?

— На самом деле я хотела узнать, нашли ли вы вашего друга.

— Я выяснил главное: он жив и находится в Париже. Но поговорить с ним пока не удалось. Я звонил несколько раз, но нашего ювелира не было дома. Зато я, кажется, подружился с его женой. Мы немного побеседовали. Правда, я думаю, она принимает меня за кого-то другого.

— О чем же вы беседовали?

— О, это было очень интересно. У мадам, судя по всему, старческое слабоумие, но кое-что она подмечает, например то, что по ночам ее супруг постоянно пропадает на собраниях какой-то ложи или тайного общества ювелиров.

— Нужно связаться с ним как можно скорее, Аркадиус. Это очень важно.

— Хорошо, милая, но к чему такая спешка?

— Пожалуйста, не спрашивайте. Вы же все понимаете.

— Понимать-то понимаю, да только изменить ничего не могу. Так ты ни к чему не придешь. К несчастью, мне приходится сражаться с неравным противником — твоей молодостью. — Антиквар поднял телефонную трубку: — Попытаю счастья еще раз.

На этот раз ювелир был дома. Старики договорились встретиться в тот же вечер. Добиться этого оказалось совсем не сложно, хоть антиквару и пришлось прибегнуть к невинной лжи.

Ровно в четыре порог антикварной лавки переступил тот самый ювелир, которому несколько месяцев назад человек с мутными глазами принес бесценный медальон.

Первая четверть часа ушла на воспоминания о былых днях, еще четверть посвятили жалобам на годы и болячки, потом перешли к делу.

Аркадиус попросил старого друга оценить серебряные безделушки и коллекцию старинных монет, недавно попавшие к нему в руки. Ювелир быстро управился с работой, объявив все до единого предмета превосходными, но уходить не торопился. Между стариками завязалась неспешная беседа.

Ювелир и антиквар и прежде относились друг к другу с глубокой симпатией. Братья по оружию, они одинаково смотрели на многие вещи. Гость, старый педант и сухарь, принадлежал к древнему роду ювелиров, испокон веку посвящавших себя благородному искусству обработки камней и металлов. Хозяин лавки, напротив, происходил из семьи антикваров. Свое предназначение он видел в том, чтобы искать, покупать, чистить, полировать, реставрировать и хранить вещи, ранее принадлежавшие умершим людям, и потом находить им новых хозяев, которые станут их ценить, беречь и обращаться с ними, как они того заслуживают. Аркадиус не раз снижал цену какой-нибудь вещицы чуть ли не вполовину, если чувствовал, что в покупателе зарождается к ней настоящая любовь.