Джала Джада - Сократ и афиняне

У лавки торговца женскими украшениями Сократ остановился, но не для того, чтобы купить что-либо. Во-первых, у него для этого не было ни единого обола денег, во-вторых, большинство из этого набора ценимых женщинами вещей он относил к «ненужным», как и многое другое из того, что было на рынке. А остановило его воспоминание о причитаниях когда-то еще совсем молодой Ксантиппы, которая как-то на одном дыхании без запинки долго перечисляла, что есть у жен не только других учителей мудрости, а даже у жены соседа — цирюльника Авгия. Сейчас, глядя на разложенные перед ним украшения и предметы женского туалета, он словно снова услышал скрипучий и громкий, но такой родной голос жены:

— Ах, ты не знаешь! Не знаешь?! Я скажу, чего у меня нет! Слушай! Зеркало, пусть не такое дорогое, как из бронзы, пусть как металлический кружок, покрытый серебром, — насмехалась Ксантиппа. — Ножницы, бритва, гребни, воск, искусственные волосы…

— Зачем тебе искусственные, у тебя же свои чудесные, — попробовал остановить жену Сократ, но его голос утонул в череде только начавшегося списка вещей, нужных, как считала Ксантиппа, любой нормальной афинянке.

— …бахрома, головные повязки, растительные румяна, белила, благовония, пемза, шнурки, сетки для волос, покрывала, ожерелья, карандаши для глаз, полотняное платье, пояса, шпильки, плащ, длинное платье, щипцы для завивки, серьги, подвески, браслеты, брошки, кольца для ног…

— Я не собираюсь посадить тебя на цепь, как собаку… — пытался Сократ шуткой остановить жену, но ее уже прорвало.

— …печати, цепочки, перстни, мази, футляры, сердолики, веер, шафрановые духи, ботинки на каблуках, сандалии, кожаная обувь, белые туфли, сандалии с красными и желтыми подошвами… — далее уставшая Ксантиппа уже не могла продолжать и разрыдалась.

Сократ уходил из агоры, а в ушах стоял голос горько плачущей жены, которая даже сквозь рыдания продолжала перечислять, что у других афинских жен есть, а у нее нет.

— …туника с цветной каймой… кожаный пояс… ремешки… пеплос с каймой… веер в… форме лотоса…

Покинув агору, Сократ направился на юг, к Итонским воротам. Но, о чем-то подумав, решил заглянуть в театр Диониса и Одеон и свернул на восток к Акрополю.

Сократ шел вдоль южной стены Акрополя к театру Диониса, вспоминая, как здесь над ним потешались, заставляя танцевать сикиннис и даже кордак [20] Сикиннис — быстрый танец, используемый для сатирической драмы. Кордак — танец фривольного характера. , комедиографы Афин — Эвполид, Телеклид, Каллий. Лучшим комедиографом, безусловно, был Аристофан, который в своей комедии «Облака» почти три десятка лет назад изобразил Сократа смешным софистом, который учит сына богатого гражданина путем обмана отказаться от уплаты долгов. В начале учебы сына отец радовался его успехам, однако, убедившись, что тот выучился обманывать не только чужих, но и собственного отца и теперь может его даже поколотить, приходит в отчаяние и проклинает деятельность софистов.

— Катарсис [21] Катарсис — состояние очищения души от низменных чувств и мыслей под воздействием силы искусства, подробно разработает философский «внук» Сократа, ученик Платона Аристотель. , безусловно, делает людей чище, — размышлял Сократ на ходу, — очищение от скверны удерживает людей от бесчестия. Но удержать от бесчестия — не значит сделать людей лучше.

Воспоминание о танце кордак напомнило печальный случай на пиру у Каллия, когда избитый мальчик-танцор сошел с ума и остался инвалидом-карликом на всю жизнь.

Улучшить природу людей может лишь майевтика [22] Майевтика — метод беседы, в ходе которой Сократ помогал собеседнику пробудить в себе гения, этого дитя богов, который помогает быть добродетельным. Мудрости нельзя научить, считал Сократ, можно лишь помочь человеку родить в себе свою мудрость. Чем он и занимался, называя поэтому свой метод методом «повивальной бабки», т. е. майевтикой. , пробуждающая заложенную богами мудрость, которая помогает с помощью разума и подсказки богов через гадания вести добродетельную жизнь.

Когда-то театр был местом, где афиняне пели хвалебные песни (дифирамбы) в честь Диониса. Как-то сами по себе дифирамбы разделились на две группы: хвалебно-радостные, смешные, ироничные и хвалебно-печальные, грустные, тоскливые. Хвалебная песнь в честь праздничного жертвенного козла превратилась в трагедию, в противоположность которой возникла комедия, веселая и поучительная. Любовь афинян к зрелищам — веселым и печальным — привела к появлению специального каменного театра, который был возведен рядом с Акрополем. Он поместился между двумя храмами Диониса. В театре, где до Пелопонесской войны собиралось до 30 тысяч зрителей одновременно, Сократ бывал неоднократно и во время представлений, и во время репетиций, и просто так, как сейчас, — в пустом театре.